— Герасим, — выдавил из себя Павлов. — Меня зовут Герасим.

Девушка как-то странно подавилась и закашлялась, после чего застонала от боли. Если бы она не над ним смеялись, то Гера бы пожалел бы её, а так…

— Не делай лишних движений, — жёстко приказал он. Вроде бы уже взрослый мужик, но его до сих пор до зубного скрежета раздражают дурацкие шуточки на счет его имени.

Она его послушалась и покорно замерла, пока Павлов подымался по лестнице, но потом всё-таки не выдержала:

— Герасим, зачем ты Муму утопил, а?

Гера фыркнул, подавив желание застонать и поудобнее перехватил девушку.

— Плохая шутка, — доверительно сообщил он. — Ты знаешь, сколько раз я её слышал в своей жизни?

Девушка не двигалась, лишь немного приоткрыла глаза. А глаза-то у неё голубые. Красивые.

— Много, — продолжил Павлов, — очень много. Ты лучше скажи, дорогая барышня, как тебя звать-величать?

Она не отвечала достаточно долго, чтобы мужчина забеспокоился, повернул голову и заглянул в абсолютно белое лицо. Девушка приоткрыла ротик и тяжело дышала, словно пробежала многокилометровую дистанцию.

— Что случилось? — Гера даже приостановился. — Что с тобой?

Огромные, напуганные глаза смотрели на него, словно ища поддержку и ответы на вопросы.

— Я, — её голос ощутимо дрожал, — не знаю… Я не помню, кто я!

Утром пятого января Герасим пытался сделать вид, что ничего необычного в его жизни не происходит. В совершении привычных ритуалов, которые не менялись вот уже несколько лет, он находил слабое подобие спокойствия. Ранний подъем в шесть утра дался ему легко, наверное, из-за странной бессонницы, которая не хотела исчезать уже несколько ночей. Интенсивная кардио тренировка больше измотала, чем прибавила бодрости, но именно эту цель Гера и преследовал — чтобы каждая мышца в его теле пришла в состояние максимальной изнуренности. За своей физической формой Павлов всегда тщательно следил, но в последние несколько дней занимался он с какой-то маниакальной настойчивостью. Потом он принял долгий холодный душ, нужный для приведения мозга в состояние боеготовности. Для этих же целей служил и важный стратегический агрегат, занимающий едва ли не центральное место на его кухне — современная кофемашина, с кучей наворотов и примочек. Кофе был просто необходим Павлову при таком интенсивном графике работы. Наверное, единственная зависимость, которую Герасим имел. Будучи стопроцентной совой, Гера ненавидел вставать по утрам. Напиток из чёрных зёрен стал его спасением. Мужчина прекрасно отдавал себе отчёт в том, что попросту пристрастился к этой бодрящей жидкости, но решил, что подобная зависимость для него является необходимостью. Издержки трудоголизма.

Будучи главой рекламного агентства, Павлов всегда должен был находиться на связи и в тонусе. Долгое время, когда «Глобус» был еще начинающим и не раскрученным агентством, Герасим сам занимался наиболее приоритетными проектами, почти полностью возлагая на себя всю нагрузку. Он предпочитал выполнять наиболее трудные заказы лично. Привычка так и осталась с ним по сей день. Павлов сам курировал значимые проекты, хотя и мог распределить эти задачи на квалифицированную группу специалистов, работающих у него. «Глобус» славился быстротой и чёткостью выполнения поставленных целей. Часто работникам и самому Гере приходилось расплачиваться своим личным временем за успех в бизнесе. Герасим не жаловался. Сотрудники тоже, потому что их труд достойно оплачивался. Павлов любил, холил и лелеял своё детище. Именно благодаря потрясающим упрямству и работоспособности, он стал успешным и уважаемым человеком. В городе имелись рекламные компании успешнее «Глобуса», но Гера знал, что его фирма входила в пятёрку лучших. На вершину рейтинга он особо не стремился. Его полностью устраивало место, занимаемое им и его компанией. Сейчас его главной задачей являлось удержание отвоёванного места под солнцем, чем и занимался.

Чашка крепкого кофе. Утренняя тишина. Покой. Сделав глоток горячего напитка, Гера мысленно стал составлять список дел на сегодня. В отличие от большинства россиян, на работу мужчина вышел уже третьего января. К седьмому числу ему нужно было представить крупному заказчику готовый рекламный проект по продвижению новой линии продукции.

Её присутствие Гера обнаружил сразу, хотя она ступала абсолютно бесшумно. Павлов застыл на мгновение, буквально кожей почувствовав взгляд неожиданной гостьи. Криво усмехнулся, не оборачиваясь. Ему пришлось признать, что изменения в его привычном ритме жизни всё же есть. Как не игнорируй проблему, она никуда не денется. Поставил кружку на стол и, молча, повернулся к нарушительнице спокойствия. Девушка стояла около дверного проёма, не решаясь войти, и напоминала потерявшегося щенка, что было недалеко от правды.

— Люба, — обратился он к ней, — не стоило вставать, тебе следует больше отдыхать. Сотрясение — серьёзная травма.

Он действительно всё это говорит? Гера сейчас напоминал дотошного учителя, делающего внушение ученику. Павлов мысленно отвесил себе пинка под зад. Он никогда никому не читал мораль. Даже в рабочих вопросах Герасим жёстко указывал на недочёты, а серьёзные ошибки наказывал увольнением. Так было всегда. Но на каждое правило имеется своё исключение. Этим исключением стала хрупкая девушка по имени Любовь. Павлов чувствовал странную потребность защитить её. Помочь. Уберечь. Все эти несвойственные ему желания, мягко говоря, шокировали. Вкупе с сексуальным желанием по отношению к ней, все эти незваные чувства могли превратиться в проблему. Большую и серьезную проблему.

— Я уже несколько дней лежу, надоело, — пожаловалась Люба, одёргивая длинную футболку.

Его футболку. Простой предмет одежды серого цвета доходил ей до колен и буквально висел на девушке. Гера имел достаточно высокий рост, да и шириной плеч его природа не обидела, а Любовь была очень миниатюрной — метр пятьдесят три росту и сорок шесть килограмм весу. Совсем маленькая. Неудивительно, что Павлов её сначала за ребёнка принял. Тем не менее, она была мягкой и женственной. Герасим за эти несколько дней успел заметить и оценить в полной мере все женские прелести своей потеряшки.

Люба действительно потеряла память. Врач, осмотревший девушку, констатировал сотрясение мозга средней степени тяжести и амнезию. Девушка смогла ответить лишь на вопрос о своём имени. Остальную информацию она начисто забыла. Не помнит, что делала в том парке, какая у неё фамилия, состоит ли в браке. Скорее всего, Любовь стала жертвой грабителей, ведь при ней не оказалось сумочки и украшений, а одета она была прилично. Шуба не из дешёвых. Куплена явно не на рынке. Им пришлось посетить бюро регистрации несчастных случаев и подать заявление. Инспектор Миронов опросил их и пообещал, что сделает всё возможное, чтобы установить личность потерпевшей. По собственной инициативе Гера по всему району развесил объявления с фотографией Любы. Родные наверняка её ищут. В конце дня остро встал вопрос о том, где же жить потеряшке до тех пор, пока не определят её личность. У пострадавшей не было ни денег, ни документов. Это создавало большие проблемы. В итоге Герасим принял неожиданное даже для себя решение — предложил Любе пока пожить у него. Гордая девушка долго отказывалась, чем вызвала в нём глухое раздражение. Не в её положении было демонстрировать строптивый характер. Любовь, несмотря на активное сопротивление, всё равно оказалась у него в квартире. Почему он ей помогал, Павлов и сам не знал. Гере отчего-то было неприятно представлять эту хрупкую девушку в какой-нибудь социальной ночлежке или бродящей по зимним улицам.