"Точно, это тот мужчина, он был занят, а я слишком спешила". Я открыла дверь, бросила ключи на комод. Находясь в таком шоке, я даже не помнила, как дошла до дома.

Пытаясь снять стресс, я простояла в душе минут двадцать и даже контрастный душ, не сильно помог.

Голова ужасно болела, то ли от мыслей, то ли от подозрений в свой адрес.

И вот я сижу на диване и пялюсь, на то самое письмо, вернуть которое не получилось.

– Да, я знаю, это не в моих правилах, – говорила я сама с собой, – но я должна знать что там, хотя бы для того чтобы понять, что делать дальше.

В итоге, я открыла конверт. Но там ничего нет. Ну не в прямом смысле, пусто. Просто там не было ничего стоящего, из-за чего можно было за мной бежать. Если конечно он бежал именно за мной.

Там был какой-то сложенный лист бумаги, я бегло пробежала глазами, стих Пушкина и лотерейный билет, окна которого уже были стёрты. Сумма выигрыша ноль рублей.

– Машка ты умница, что заглянула туда, – говорила я себе, запихивая всё обратно в конверт. Совершенно точно решив, что я тут не причём, я успокоилась. Конечно, человека жалко, но главное что я не имею к этому никакого отношения.

Под утро меня разбудил телефонный звонок, это был Сашка.

– Машка привет. Прости что так поздно, но я не знаю когда следующий раз смогу позвонить.

Я посмотрела на часы 4:34, – Немонов, ты совсем что ли, ты время видел?

– Маня, я влип, – услышала я его взволнованный голос. Сон как рукой сняло, я села.

– Что стряслось?

– Слушай, сегодня придёт посылка на имя Ветлицкого, ты должна её перехватить. Там… шшшшш – судя по всему, на линии были сильные помехи, потому что кроме шипения, я ничего больше не слышала.

– Алло, Саша я тебя не слышу, алло! – Короткие гудки, связь оборвалась.

Я попыталась перезвонить, но голос в трубке говорил, что абонент недоступен. Меня начинало трясти. – Немонов дурак, куда ты влез? – я откинула одеяло и встала, было понятно, что после такого уснуть мне не удастся. Я пошла на кухню, через секунду ко мне присоединился Бони, явно удивлённый таким ранним пробуждением хозяйки. Я сделала ещё одну попытку дозвона Сане, но ничего, всё тот же женский голос твердит, что абонент не абонент.

– Ну что Бони? – заговорила я с котом, он посмотрел на меня и что-то мурлыкнул, – Нужно выручать Александра, вот только знать бы ещё как.

Надо над этим подумать, а ещё над тем как забрать посылку, у бдительной Маринки, и что с ней делать, с посылкой? Я достала кошачий корм и насыпала в миску Бони.

– Так, всё делаем по порядку, для начала её нужно забрать, а уже потом решить, что с ней делать. Но сперва душ.

Через три часа, собранная, заправленная кофе по самую макушку я держала путь на работу. Плана у меня не было, а значит, буду действовать по наитию.

Проходя возле охранника, краем глаза я заметила, как в лифт вошёл вчерашний Влад и нарочно, замедлила ход, пока он не уехал. Потом, спокойно вызвав свой, я отправилась на одиннадцатый этаж. Пока я поднималась, всё время рассуждала о том, как мне забрать, эту злосчастную посылку. "Может Ирку попросить помочь? Нет, это точно не вариант, она непременно всем растреплет, хоть и поклянётся в обратном. Но непременно нужно что-то придумать". Думала я выходя из лифта, и чуть не сбила с ног того самого Влада, который благополучно уехал на другом лифте.

– Что вы здесь делаете!? – неожиданно спросила я, вместо того чтобы извиниться или хотя бы поздороваться.

– Работаю, – спокойно ответил он.

– Что попутали кнопки? – почему-то его появление меня разозлило.

Он улыбнулся, – Вы избегаете меня?

После удивления, была моя очередь улыбаться, только не так как он, обворожительно, а скорее чуточку высокомерно. Ну ладно, не чуточку.

– У меня два вопроса. Что-то я не поняла, когда это мы с вами стали друзьями, настолько чтобы задавать мне подобные вопросы? Это первый и второй. С чего вы взяли, что я вас избегаю, мы же не друзья, которые в соре?

– Мне кажется, вы настроены враждебно? – всё так же улыбаясь, спросил он. – Или я ошибаюсь, а вы не специально замедлили шаг, увидев меня сегодня?

Своей прямотой он застал меня врасплох, мне даже стало стыдно, ведь он мне ничего не сделал. В самом деле, чего я с ним так?

– Возможно, – я пыталась свести к минимуму, – Но это лишь потому, что вы стали свидетелем, моего "позора".

– Я не стал бы так это называть. – Улыбаясь, говорил он.

– Вы просто не представляете, каково это знать, что твои колготки порваны, а ты ничего не можешь с этим поделать. Не станешь же ты всем на ходу объяснять, как это произошло. Вот и приходится продолжать, как говорится держать марку.