Шрифт:
Томпсон почувствовал внезапную эйфорию.
Вот значит как?..
Надо будет узнать рецепт коктейля…
– Сегодня вы начали с чистого листа. У вас фаза детства. Ощущаете?
Томпсон с удивлением признал, что странное состояние, в котором он пребывал, действительно было похоже на счастливое детство.
– До скольких мне считать?
– Кажется, в прошлый раз вы остановились на десяти?
Томпсон в момент покрылся гусиной кожей.
Струны нервов пощипывались здесь виртуозно!
– Представьте, что вы в доме, вам шесть или семь. Начинайте считать. На десяти задержите дыхание. Если паники не будет, выдыхайте и продолжайте счёт до двадцати – в этот раз у вас получится.
А если не получится, придёт Барбара и разденется…
Томпсон не заметил, как искусал губу.
– Я нахожу ваши методы жестокими, – решился высказаться он.
Это замечание не тронуло доктора. С годами он приноровился проглатывать его, ничего не ощущая.
Он произнёс дежурный докторский ответ, перед тем как исчезнуть:
– Страх заставляет переоценивать препятствие. Чтобы пережить боль, которой мы боимся, необходимо её сперва ощутить. Но в этот раз вы делаете первый шаг. Ваши страхи, поверьте, покажутся вам ничтожными.
Глава 6
Джеффри Томпсон считал в оранжерее. Ему нравились цветные стёкла в этой комнате. Стоял сильный бодрящий запах листьев.
На десяти мужчина сделал паузу, поглядел по сторонам. Ничего не загорелось. Он адресовал себе издевательскую ухмылку и продолжил счёт.
В это время на кухне Патрик ел шоколадные крекеры. Шапка с отворотом оставалась на голове. Барбара чистила картошку для завтрашнего ленча. Разговор не клеился.
Вошла Сара. Барбара взъелась на неё:
– Дура ты, Сара! Кто просил тебя вспоминать о Ванессе?
– Я ведь случайно!
– Иногда хоть мозги включай!
– А что случилось? – жуя, спросил Патрик.
– Мы играли в ассоциации…
– А, мяч. Тупые психи.
– Патрик! – рявкнула Барбара.
– Да ладно те, ма!
Сара постаралась оправдаться:
– Новенький случайно бросил мне. Думаю, он кидал Урсуле – я за ней стояла. Он сказал «тело», а я машинально вспомнила Ванессу… Даже не вспомнила ещё, а с языка уже слетело.
Девушка села за стол и взяла печенье. Вздохнув, сказала:
– И перед глазами сразу сцена возникла, как мы её из воды вытаскивали.
– Пфф… – замахал руками Патрик. – Не напоминай. Такое уродство нескоро забудешь.
С минуту слышались только чавканье, хруст и плеск картофелин в раковине.
– Больше никаких упоминаний об этой девушке, – Барбара с грохотом поставила таз с картошкой на стол. – Особенно – при докторе.
Патрик отряхнулся, надел куртку и, взяв керосиновую лампу, вышел через заднюю дверь.
Сара приготовила чай, остатки печенья высыпала в пиалу и, сервировав поднос, отправилась в кабинет доктора Джейкобса. Ей хотелось извиниться.
Барбара принялась за уборку кухни.
Через четверть часа к ней заглянул Джеффри Томпсон.
– Здесь никого нет, – сказала она, разогнувшись.
Томпсон неуверенно кивнул.
Женщина выжала тряпку и добавила:
– Плохо ищете. На первом этаже полно чуланов.
Поблагодарив, Томпсон закрыл за собой дверь. Он уже проверил чуланы и никого там не нашёл.
В коридоре, где он продолжил поиски, послышались звуки, похожие на сдерживаемые стоны. Томпсон прислушался, пытаясь угадать направление. За углом, где была дверь в кабинет доктора, звуки стали яснее. Сбоку от двери стояла большая кадка с фикусом. Опытный глаз Томпсона с ходу уловил вибрацию – листья растения слегка вздрагивали, как от подземных толчков. Джеффри Томпсон подошёл и осторожно раздвинул стволы фикуса.
– Вы меня нашли, – подавляя смех, прошептал Бульденеж.
– Это вы издавали звуки?
Они направлялись в оранжерею.
– Я чуть не скончался со смеху! Уже еле сдерживался.
– От чего?
– Вы бы лицо своё перепуганное видели! Представляю, какой ужас вы испытаете во время игры в салки!
В одном из проёмов мужчины заметили Барбару – она стояла в парадном холле с ведром и шваброй в руках и смотрела в сторону с выражением оцепенения на лице. Томпсон притормозил.
Конец ознакомительного фрагмента.