– В следующий раз я не промахнусь, – заверил Мишу Барский, – да и вообще, уж ты-то, Михаил Арсеньевич, мог бы сидеть спокойно и не рыпаться.

Михаил не понимал, к чему клонит этот человек. Барский довольно осклабился.

– Или ты не знаешь, что все эти годы работаешь на меня и на Штаты? Неужели Степаныч тебя не посвятил?

Миша опешил от такого заявления. Этого просто быть не могло. Генерал был ему как отец. Он не мог с ним так поступить. Новинский был твердо уверен в том, что Барский лжет.

– Придумайте что-нибудь более правдоподобное, – усмехнулся Миша, но больше на рожон не лез.

Иван Матвеевич засмеялся и словно швырнул в него доказательства:

– Михаил Арсеньевич Новинский, майор ФСБ, отправлен в Кению для расследования особого дела. Ты что думаешь? Тебе российское правительство оплатило перелет, гостиницу, аппаратуру? Тебе? Человеку, который за пределы своей страны и носа никогда не казал? Я знаю о тебе все. Все твои операции! Все «заслуги перед Отечеством». Каждую деталь твоей паршивой жизни!

– Я вам не верю!

Миша побледнел, а на лбу появились глубокие складки. Он был так удивлен, обескуражен, раздавлен, что от каждого нового предложения, сказанного Барским, его словно тянуло к земле. Он вдруг сделался уязвленным, потерянным и будто даже меньше ростом.

– Почему, ты думаешь, никто в офисе и слыхом не слыхивал про дело, какое ты вел? Василий Степанович отчитывался лично мне! А я все докладывал ЦРУ! Ты предатель, Миша! И как только ты вернешься домой, твои дела станут достоянием общественности! Уж поверь мне!

– Вы… вы не посмеете… я ничего не знал, – запинался Михаил, а сам уже ненавидел себя за все. За то, что не понял раньше. За то, что был таким наивным дураком и не разглядел в генерале Иуду.

Михаил, все еще пятясь назад, столкнулся со стеной, и ему показалось, что голова его вздулась и стала тяжелее мрамора. Она упала на грудь, и он почувствовал невыносимую боль. Все… все в его жизни потеряло смысл. Все его стремления, продвижения по службе, все, что он оставил из-за своей работы, все, чего лишился ради нее.

Барский хмыкнул. Опустил пистолет и задом пошел к двери.

– Ты мне нравишься, Миша. Я не стану лишать тебя твоих рангов, если согласишься работать на меня.

– Никогда! – Миша бросил резкий взгляд на Барского, и глаза его налились кровью. – Никогда! Слышите?!

– Ну что ж, у тебя есть время подумать! – посмеялся тот и ушел.

Катя подбежала к Новинскому в надежде утешить его. Но он жестом остановил ее. Алексей и Эмилия не знали, что и сказать.

– Миш… – попытался успокоить друга Алексей, но тот и ему не дал высказаться.

– Никакой жалости! Поняли? Не хочу ничего слышать! И не время сейчас. Выжидаем несколько минут. Ты прожигаешь чертов замок, и сваливаем отсюда. Только сосредоточься. Будь предельно внимателен. Не хочу сгореть заживо.

– Не хочу вас еще больше расстраивать, но у нас до сих пор нет данных, как пробраться на остров, – перевела тему Эмилия, хотя ей тоже было жаль майора.

– Перероем здесь все и обязательно что-нибудь найдем. Нет, так заставим кого-нибудь признаться! – отозвался Миша и подошел к двери.

Алексей шагнул за ним. Несмотря на слова Михаила, он положил ему руку на плечо, но Новинский скинул ее и свирепо взглянул на Пешехонова:

– Я же сказал. Никакой жалости!

Алексей понимающе кивнул и сосредоточился. Сейчас он чувствовал себя увереннее и ощущал, что сила стала ему поддаваться. От его руки почти сразу отделился в сторону железной двери ровный золотистый луч. Он коснулся металла и стал плавить замок, и тот потек серебряными струями вниз по дверному полотну. Еще мгновение, и можно было выходить. Новинский толкнул дверь ударом ноги, и она распахнулась. Здесь на страже стоял только один человек. Он так и не понял, что произошло. Майор остервенело двинул ему кулаком, и тот сразу осел. Миша схватил его за шиворот.

– Где чертов остров? В какой части океана? Координаты! Быстро.

Пленник качал головой и говорил, что ничего не знает. Михаил ударил мужчину раз, второй, третий, пока не разукрасил так, что лицо его превратилось в кровавое месиво.

– Стой! – остановил Новинского Алексей и попытался оттащить его в сторону. – Не нужно! Он не знает.

Михаил не сразу взял себя в руки. Посмотрел на свои окровавленные кулаки, оглянулся. Катя смотрела на него в ужасе, прижав ладони ко рту, чтобы не вскрикнуть. Миша сразу собрался. Отпихнул от себя охранника и помчался вперед. За ним двинулись остальные.