Марго забрала у меня пульт и выключила видеомагнитофон. В гостиной повисла гнетущая тишина.

— Это еще не точно, — тихо проговорила она, — но с большой долей вероятности в этом самом вертолете, помимо двух полковников наших вооруженных сил, находился и сам Иван Сергеевич.

— Откуда у тебя эта запись? — спросил Пётр.

Марго удивленно посмотрела на него.

— Ты что, Петя, перехватили, конечно!

— Да, извини!

Марго понимающе положила ему руку на колено.

— Мне надо туда, я на месте во всём разберусь! — Марго встала с дивана.

— Я с тобой? — Пётр тоже встал с кресла.

— Как ты себе это представляешь, Петь? Ты даже сейчас не штатный сотрудник! Я думаю, лучше тебе пока остаться здесь рядом с Колей и Тамарой Павловной.

Она посмотрела на всех нас, затем с умоляющими нотками в голосе произнесла:

— Ну, пожалуйста, ребята, не делайте глупостей! У меня вылет завтра рано утром в составе группы. Мы там всё оперативно перероем. Самое позднее через неделю я буду у вас! Слышишь, Коля?

Я сидел, подперев большим и указательным пальцами нижнюю губу, и смотрел в одну точку. Затем медленно кивнул.

— Хорошо! Мы остаемся! Но если через неделю не будет ясности, то мы с Петром вылетаем туда сами. Это не обсуждается!

— Договорились!

Попрощавшись со всеми, Марго забрала видеокассету и быстро вышла из дома. Она, конечно, держалась, но было хорошо заметно, что ей также плохо, как и тёте Тамаре с Петром.

Пять дней спустя

Эти дни прошли в траурном ожидании. Тётя Тамара и Пётр уже смирились с мыслью о том, что мой отец погиб. Ждали только подтверждения от самой Марго.

Послезавтра заканчивался срок, отведенный Маргарите, и Пётр уже начал вести разговоры о том, что у него во Владикавказе есть старые друзья, которые обеспечат нас всем необходимым.

— Лучше всего лететь до Беслана, а там до Чечни рукой подать, — говорил он мне.

Я молча кивал головой, кому это было знать лучше, как не мне?

Но сегодня ровно в полдень зазвонил телефон. Я схватил трубку.

Марго!

— Через час у вас на даче! — прозвучал в трубке ее уставший голос с хрипотцой, и телефон после этих слов сразу же отключился.

Примерно через час Марго подъехала к воротам нашего дома на своем «мерседесе». В строгом брючном костюме, сильно исхудавшая за эти несколько дней и заметно припадающая на правую ногу, она шла по дорожке к нашему дому, снова держа в руках видеокассету.

— Здравствуйте, — устало поздоровалась она с нами, — пойдем кино смотреть.

Все расселись, кто в кресло, кто на диван, а я, погрузив кассету в приемник видеомагнитофона, встал за спиной Тамары Павловны, положив ей руки на плечи.

На экране пошли первые кадры.

Два сильно избитых боевика. Один знакомый — это стрелок из ПЗРК, у другого лицо смутно-знакомое, где-то я его видел, может быть, даже на первом видео — лицо всё в крови и гематомах. Оба стоят на коленях, руки туго перетянуты за спиной клейкой лентой.

В кадре появилась сильно хромающая Марго в камуфляже — на коленях и локтях защита, на трехтактном ремне подвешен небольшой автомат с глушителем «9а91», из набедренной кобуры выглядывает рукоять пистолета Ярыгина. Волосы убраны под тактический шлем натовского образца, на лице усталость, в глазах решимость. В руках две веревки с петлями на концах.

— Военно-полевой суд в моём лице установил вину этих поросячьих выкидышей, — глядя прямо в камеру сказала Марго, — они сбили вертолет, в котором погибли российские офицеры. Суд приговорил их к смертной казни через повешенье. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит! Привести в исполнение немедленно!

Марго зашла за спину одного из боевиков и, быстро накинув ему на шею петлю, другой конец зацепила за какой-то крючок повыше. Заработала лебедка, петля затянулась, у боевика вылез язык, и глаза полезли из орбит, хрустнули позвонки, он еще подергался несколько секунд и затих.

— Нет, не надо! Только не ты, только не так… — стрелок из ПЗРК заверещал на арабском, — не…

Пётр хотел мне что-то прокомментировать, но я поднял руку, дав понять, что и так понимаю что к чему.

Марго затянула на шее петлю и опять заработала лебедка. Через минуту всё было кончено.

Она выключила телевизор и, устало откинувшись на спинку дивана, закрыла глаза.

— Я прилетела сегодня ночью! Появилась бы раньше, но надо было закончить кое-какие формальности, и еще кое с кем очень обстоятельно побеседовать. Для меня, да и для вас всех очень важно, чтобы вся мозаика сложилась в один рисунок. Дайте воды попить! Маргарита протянула руку, не открывая глаз.