Шрифт:
БАМ! БАМ! БАМ!
Прижавший меня к стене вожак нанёс серию ударов по сводам пещеры, целясь в меня, но промахнувшись. В последний момент я заметил изменения в его замахе и скользнул к тому в ноги, появившись у него за спиной. Множественные удары по стенам заставили всю пещеру содрогаться и в какой-то момент, с потолка посыпались глыбы льда разных размеров.
Самые неудачливые тролли, засмотревшиеся на наш поединок, очень быстро похоронили себя под завалами. Множество других, увидев смерть товарищей, не стали дожидаться их участи и рванули к ближайшим спускам, на ходу прыгая в них лицом вперёд.
Вождь троллей, увидев, что натворил, с яростью посмотрел на меня и неожиданно принялся увеличиваться в размерах, по всей видимости, решив похоронить меня вместе с собой.
— Бурлога мне в…. — начал говорить я, но не успел.
Когда размер тролля достиг четырех метров, ноги сами понесли меня в обратном от вождя направлении. Ближайший спуск вниз находился в двадцати метрах, и я надеялся добежать туда быстрее, чем этот идиот окончательно развалит пещеру.
— С-с-сука! — прорычал я и побежал вперёд так, как никогда не бегал.
Неожиданно для себя, я поскользнулся и, ударившись головой, покатился вперёд, постоянно теряя скорость. Кровь пошла изо лба, оставляя тонкий, кровавый след позади меня. Вскочив на ноги, я с опаской посмотрел назад. Тролль уже достиг критичной массы и совсем скоро потолок окончательно обвалится. Решив не рисковать, я выпустил из ног и рук когти, порвав обувь, которую мне подарил Трал’Пам и, вцепившись ими в лёд, оттолкнулся со всей силы вперёд.
Меня разогнало так, что я пулей влетел в проход, ударившись головой о пологий потолок, и полетел вниз. В проходе оказалось много препятствий в виде ледяных острых пик, которые я разрушал своим телом и головой, врезаясь в них на полном ходу.
В следующую пещеру я влетел весь в крови, ледяной крошке и снегу. К моему счастью, пещера оказалась полностью пустой, за исключением одного тролля, сбежавшего из прошлой пещеры. Он с опаской поглядывал на меня, забившись в угол и похоже, не представлял опасности.
Глубоко вздохнув, я аккуратно поднялся на пятую точку и пододвинулся к стене, превозмогая боль. Пускай я и получил всего несколько царапин от столкновения с ледяными пиками, но раны, которые они оставили, жутко зудели, словно кто-то постоянно поливал их горячей водой. К тому же, кажется, тот урод сломал мне пару рёбер, когда отправил меня в полёт своим ударом.
— Чего смотришь? — выпалил я, взглянув на тролля.
От испуга тот ещё больше забился в угол, сжавшись в комок. Казалось, словно он пытается сожрать сам себя, лишь бы только не показываться мне на глаза.
И почему он так меня боится?
— Эй, ты умеешь разговаривать? — спросил я и приподнялся на ноги, сжав зубы.
Увидев, что я встаю, тролль принялся испуганно что-то вопить и, сев на колени, принялся кланяться.
— Да что с тобой не так? — произнёс я и пошёл в его сторону. — Вставай, я не буду тебя трогать.
Когда я вышел в центр пещеры, то понял, что переживал он не из-за меня, а из-за того, кто в этой пещере находился. Стоило моей ноге ступить в самый центр, как меня тут же вздёрнуло вверх с огромной силой, подцепив чем-то за ногу. Меня со всего размаху ударило головой о ледяной потолок, отчего я тут же потерял сознание. Последнее, что я увидел — это огромный ледяной паук, ползущий в мою сторону.
Глава 11. Стяг «Кровавая баня». Часть третья
Ур-Аркат. Три года после событий битвы у огненного озера «Муспельхейм»
Цербер находился рядом с главным зданием армии третьего круга преисподней. Бальтазар, до сих пор правящий демонами третьего круга, закрылся у себя в кабинете и не желал никого видеть. Даже любимые Бальтазаром суккубы вылетали через окно, потряхивая в полёте своими прелестями, лишь только появлялись у него перед взором.
— Гном за жопу укусил что ли? — насмешливо произнёс Цербер и разомнув шею, уставился в окно, где находился кабинет начальника. — Асмодей, где же ты, засранец жирный!
Позади послышался голос запыхавшегося Асмодея.
— Цербер! — он подбежал к своему другу, еле перебирая коротенькими ножками. — Сам ты жирный…. У меня вообще-то, хвост такой! Я ничего поделать не могу, ты же знаешь… Строение тел…
— Да-да! — отмахнулся Цербер. — Строение тела и бла-бла-бла. Жирный ты и точка на этом! Тебе бы подкачаться, иначе на тебя даже самые дохлые суккубы не посмотрят.
На лице Асмодея проступила едва заметная грусть, но она тут же пропала. И вновь его лицо приняло свой обычный, вечно спокойный, но слегка заинтересованный вид.