Декар, как я уже отмечал ранее, оказался великолепным наставником, и чем больше мы общались между собой, тем всё лучше и лучше находили общий язык. Прошло совсем мало времени, и мы, как мне кажется, даже немного подружились. Правда, я пока не совсем понимаю, как могут возникнуть дружеские отношения между человеком и киборгом, хоть и снабженным необычайно продвинутым искусственным интеллектом, но вот такое чувство у меня почему-то появилось.

Иногда в перерывах между занятиями он просил меня много и подробно рассказывать ему о жизни там, наверху. Интересовался историей Земли, или, как они ее называли — Терра, расспрашивал меня об истории нашего рода и обычаях разных народов, населяющих нашу планету.

Неподдельный, и я бы даже сказал, живой интерес, у него вызвала информация о земном искусстве. Я как смог объяснил ему, что такое музыка, живопись, театр и кино. Для него это было всё в новинку, и как-то раз я поддался на его просьбу — спеть ему что-нибудь на земном языке.

Подумав секунду, я напел ему мелодию из «Семнадцати мгновений весны». Он замер слушая, затем попросил меня исполнить еще что-нибудь. Я недолго думая спел ему «Черного ворона», затем на английском «Yesterday» и на французском «A Toi». Я думаю, Пол Маккартни и Джо Дассен не сильно бы кривились, слушая мои завывания. Голос у меня был поставлен неплохо еще в интернате, да и слухом природа тоже не обидела.

Так вот! Слушая меня, Декар всё время стоял неподвижно, уставившись в одну точку на стене. Затем, повернув голову и посмотрев по своему обыкновению мне прямо в глаза, произнес:

— Люди, населяющие сейчас эту планету, такие разные! Жестокие и в то же время такие чуткие друг к другу… Невероятно! Сейчас на Земле живет очень интересная и необычная, в нашем понимании, раса. И в то же время мне искренне жаль их.

— Почему? — не совсем понял я его.

— Потому что, когда я слушаю твои рассказы и песни, у меня складывается впечатление, что этой расе, чтобы истребить себя окончательно, не нужно никакого вторжения — они всё сделают сами без посторонней помощи.

Декар замолк, затем снова посмотрел на меня нечеловечески пронзительным взглядом.

— Нынешнее поколение местных жителей очень сильно отличается от тех, кого мы застали на этой планете более шести тысяч лет назад…

Бриал единственный и неповторимый

За постоянными процедурами и медитациями проходил день за днем, я всё больше осваивался на новом месте, и мое общение со стражем постепенно переходило на новый уровень. Где-то на седьмой день поведение Декара изменилось.

Теперь он не только всё время внимательно слушал меня, но еще и отвечал на мои осторожные вопросы. Отвечал скупо и немногословно, но отвечал. Правда, только если эти вопросы не касались загадочной Хро.

Перед тем, как что-нибудь объяснить мне, он всегда пару секунд пристально всматривался мне в глаза, а затем начинал строить свои фразы так, что мне с самого начала становилось всё ясно и понятно. В преддверии установки вопрос бриалов волновал меня в первую очередь. В тот день мне удалось разговорить его на эту тему, только и в этот раз он был немногословен.

Декар, тщательно подбирая слова, очень коротко и доходчиво объяснял мне, как много для настоящего зотэрианца значит бриал. Тут всё просто и сложно одновременно.

Первое, что меня поразило особенно сильно, так это то, как долго живут Зоты. Здесь, конечно же, в большей степени тоже заслуга бриала и, чем выше его уровень, тем они дольше живут.

Бриал направляет энергетические потоки зотэрианца в правильное русло, а это, если учитывать особенности строения их организма — прямой путь к долголетию, почти к вечности в обычном людском понимании. Зоты и без этого живут по земным меркам очень долго, примером тому — моя ближайшая родня, а с бриалом и омолаживающими процедурами они спокойно переваливают за тысячелетний рубеж. И это, я так понимаю, далеко еще не предел.

Единственное, в чём страж был совсем уж немногословен, так это когда я спрашивал его о технологии изготовления этого самого бриала. Здесь он отвечал очень уклончиво и односложно. Декар только бросил как-то вскользь, что это очень сложный и высокотехнологичный процесс, поэтому вдаваться в подробности он сейчас не видит абсолютно никакого смысла, так как многое из того, что он попытается до меня донести, будет мне непонятно в силу моего нулевого образования в этой сфере. Поэтому, так сказать, всему свое время. Но всё-таки я не такой уж и тугодум и для себя сложил кое-какой пазл из обрывков его фраз.

Я понял одно — любой бриал единственный и неповторимый!

Для каждого зотэрианца или зотэрианки он выращивается отдельно на основе их индивидуальных показателей Хро и взятых у них образцов тканей. Даже на начальной стадии изготовления найти два одинаковых образца просто невозможно. Сначала претенденту подбирается заготовка, затем у него берется забор, как выразился Декар — абции, после чего заготовка вместе с этой абцией помещается в специальный инкубатор и выращивается там какое-то время под чутким наблюдением высокоточной аппаратуры. С этого момента заготовка имеет привязку к носителю и не может быть использована уже никем другим.