Я в удивлении протянул руку и положил неожиданно увесистую пластинку себе на ладонь. Не веря своим глазам, я поражено заметил:

— Так это же… это же… — я перевел сбившееся от волнения дыхание и быстро заговорил: — Я боюсь ошибиться, но, по-моему… этого у нас на планете полно! Этот металл внешне очень похож на обычную платину. Да только у нас в Рыбачьем его уже больше двух с половиной тонн, и это еще не все тайники вскрыты. Я… я уверен — это платина!

Декар от этих слов замер на секунду, затем осторожно принял у меня слиток в свои руки.

— В поисках этого тиила экспедиции нашего клана перевернули вверх дном полгалактики, но результаты всё равно были более чем скромными. И вот, наконец, после долгих поисков одной из наших исследовательских групп улыбнулась удача. Исследуя свой сектор в диком неисследованном космосе, они наткнулись на никому не известную планету, на которой полностью отсутствовала атмосфера. Встав на орбиту, исследователи выпустили научные зонды, которые тут же устремились к ее поверхности. Через какое-то время от них пришла информация о том, что по всем показателям на планете должны быть кое-какие залежи этого самого тиила. Не веря своей удаче, обрадованные исследователи самостоятельно спустились на планету и после тщательного изучения пород и грунта подтвердили — тиил присутствовал и даже в несколько больших количествах, чем показали их зонды изначально. Тут же руководитель поисковой группы сообщил о ценной находке на Гаран и с чувством выполненного долга отправился исследовать этот сектор дальше.

На Гаране восприняли эту информацию с большим энтузиазмом. Не теряя времени, быстро собрали крупную шахтерскую экспедицию, отправив ее к этой планете на большом специализированном корабле. Через три недели наш «Шахтер» благополучно вынырнул из гиперпрыжка в заданной точке прямо возле нужной нам планеты. И каково же было удивление экипажа, когда они неожиданно обнаружили на этом месте сильно поврежденный звездолет неизвестной нам конструкции. Он дрейфовал неподалеку, окруженный массой осколков разного диаметра.

Небольшой звездолет казался мертвым, будучи с огромной дырой в двигательном отсеке и рваными пробоинами по всему корпусу. Было хорошо заметно, что корабль разгерметезирован, и просто чудо, что он до сих пор не развалился на части после столь серьезных и многочисленных повреждений.

Главный искин нашего «Шахтера» произвел анализ окружающих его обломков и с точностью до одного процента определил, что эти осколки никак не могут принадлежать этому же кораблю. Значит, здесь был бой, и последствия наш экипаж наблюдал сейчас воочию. Руководитель бывшей там ранее исследовательской группы утверждал, что ничего такого при их визите возле этой планеты не было. Следовательно… бой произошел на орбите совсем недавно… Но самым удивительным было то, что на этом разрушенном корабле всё еще находилось одно живое существо. Искин нашего «Шахтера» сообщил об одном выжившем. Тот находился в носовой части звездолета, в одном из заблокированных отсеков. Выживший, как потом выяснилось, был представителем неизвестной нам до этого расы. Он называл свой народ Хогами, а себя по-простому — Мор. Он застрял в переходе недалеко от спасательной капсулы своего корабля, и наибольшее удивление вызывало то, что на нём не было скафандра, а он всё еще был жив. Мало того, он отчаянно пытался разгрести завалы и проникнуть в спасательную капсулу, чтобы покинуть поврежденный звездолет как можно быстрее. Но из-за сильной деформации корпуса это ему вряд ли бы удалось.

Сама пусковая шахта, где находилась спасательная капсула, была также завалена искореженными обломками, и как показал наш искин — разрушение этого звездолета из-за притяжения находящейся рядом планеты было лишь делом недолгого времени. Судя по активности единственного члена экипажа, он знал об этом не хуже нас. Нас поразило то, с каким мужеством и отчаянием он боролся за свою жизнь. И мы недолго думая решили оказать ему помощь. Для наших дронов провести спасательную операцию было делом нескольких минут, что они блестяще и проделали. Они помогли Мору добраться до спасательной капсулы и вместе с ней доставили его на борт нашего корабля. Перед нами оказался представитель удивительной, совершенно незнакомой нам расы.

Я обратил внимание на то, как Декар подробно рассказывает мне о том, что произошло тогда на орбите той планеты от первого лица. Создавалось полное впечатление того, что он сам был очевидцем тех событий и принимал в них самое непосредственное участие. Не удержавшись, я спросил его об этом.

— Нет. Я тогда был очень далеко от тех мест, — Декар отрицательно покачал головой. — Но это событие изменило жизнь всего нашего клана на долгие годы, и поэтому о том, что происходило тогда в том далеком, забытом всеми уголке космоса, знали все, даже наши маленькие дети.

Дакар снова зыркнул на меня.

— Я продолжу, если ты не против?

Я смущенно кивнул, больше перебивать его желания не было.

— Необычные способности Мора стали проявляться почти сразу же, как только он предстал перед руководством нашей экспедиции. Послушав какое-то время, как члены экипажа обсуждают его внешний вид, Мор на вполне сносном Зотеле (так называется язык всех Зотов) обратился к ним.

— Вы не Гемуры, — сказал тогда он, — и в вас нет зла… Поэтому спрашивайте, я отвечу на любые ваши вопросы.

Все, кто был в помещении в тот момент, слегка опешили, никак не ожидая, что этот трехглазый дикарь, наряженный в накидку из каких-то переработанных растений, заговорит с нами, хоть и на ломаном, но всё-таки на Зотеле. Поэтому первый вопрос к нему был простой: «Кто ты?» Мор грустно обвел взглядом членов экипажа и, тяжко вздохнув, начал свое ужасное по своему содержанию и трагизму повествование. Но обо всём по порядку…

Декар прервался и протянул руку ладонью вверх. Над ней появилось голографическое изображение низкорослого лысого существа с костяным гребнем поперек головы.