— Хорошо, — сквозь зубы уступаю Герману.

— Правильный выбор, Анна, и не забудьте про туфли и сумку.

В чём-то босс прав. Я, конечно же, всё ещё не приняла весь этот бред, и мне ситуация кажется полным безумием. Внутри словно что-то щиплется. Но факт есть факт. Лучше встречаться с его приятелями в дорогой одежде, чем в той, что я купила на местном рынке. Хороший охотник надевает тигровую шкуру и мажет морду лица маскировочной мазью, прежде чем залечь в засаде на хищника.

Поэтому я вылезаю из авто. Дмитрий тоже. Герман продолжает стучать по кнопкам, словно хладнокровный, владеющий собой дятел.

Ох, не нравится мне всё это. Очень не нравится.

— Греби всё подряд и не парься, Герман не жадный. Он своим любовницам денег не жалеет. — Открывает мне дверь, пропуская вперёд, водитель, мы тут же оказываемся в одном из бутиков с яркой, узнаваемой вывеской.

— Я не его любовница, — гордо заявляю, пусть не думает. — Я его секретарь, ассистент, старший помощник. У нас с Германом Игоревичем деловая сделка.

— Ну это понятно.

— Почему? — Опять обидно.

— Он не путает работу с шурами-мурами. Да и женщины, — смешок, — у него обычно несколько другие. Я же вожу его везде, сама понимаешь. Много вижу и знаю.

А, ну да. Его бабам можно в его машину. Это подчинённым нельзя.

— Это ещё какие женщины?

Вообще, мне неинтересно.

Вот ни капельки.

Совершенно всё равно, в какие банки макает свою малюсенькую хилую кисточку этот самодовольный индюк. Я, конечно, сталкивалась с его пассиями, видела издалека и приблизительно представляю. Но раз уж зашёл разговор, хотелось бы услышать мужское мнение.

— Элитные, Ань. Понимаешь, они... — загадочно, — они не простые, совсем не такие, как мы с тобой.

— Элитные продавщицы, торгующие телом? — Первое, что приходит мне на ум.

Смеюсь. Это я ещё сгладила. Не стала напрямую.

— Элитные представительницы высшего класса.

— Масло масляное. — Разглядываю шмотки, совершенно неэргономично развешанные по одной, расположенные друг от друга на гигантском расстоянии.

— Одна, например, держала частный парикмахерский салон. У другой было собственное крупное агентство по найму.

— А третья владела громадным пароходом, — перебиваю водителя и искренне пугаюсь бегущих к нам продавцов.

Вот не люблю я такое. Сейчас так пристанут, что с жидкостью для снятия лака не отдерёшь. Причём с той, что ядрёная, с ацетоном.

— Почти угадала, она владела частной авиакомпанией.

— У-у-у-у, ну понятно. Представляю! Куда уж мне.

И всё равно я не хочу замуж за тритона.

— Почему же тогда никто не взял такого шикарного мужика в мужья?

— Характерами не сошлись.

— Ну ещё бы, — ржу в голос.

Тритон не любит распространяться о своей личной жизни, и Дима прав: он никогда не путал амурные сяски-масяськи с бизнесом. Только иногда просил заказать номер в крутой гостинице или столик в привилегированном ресторане. Но тётки к нему в кабинет не ломились, а тех, что я видела в Греции, вряд ли он знал дольше вечера. Но одеты они были дорого. Тут уж не поспоришь.

— Дима, здравствуй. А где же Герман Игоревич? — радостно встречает нас одна из консультантов.

— Остался в машине, Олечка.

— Очень жаль, — вздыхает продавщица, но тут же натягивает улыбку и крайне профессионально поворачивается ко мне. — Добрый день, скажите, пожалуйста, что бы вы хотели?

— Мне нужен наряд секретарши из взрослых фильмов, девушка. Вот как вы себе представляете несчастных женщин, работающих в индустрии для взрослых, такой наряд и несите.

— Аня шутит, Оль, — хохочет водитель.

— Аня ни разу не шутит, Оль! — выдыхаю, продолжая находиться в полном смятении, очень сильно нервничая. — Девушка, знаете, нам нужно что-то такое, ну как бывает в низкопробной литературе. Нас интересует тэг #босс_секретарша.

И вот я готова. Покачиваясь на каблуках, выхожу из торгового центра. Дима идёт сзади и всё время прячет глаза, посмеиваясь. На самом деле это, конечно, не я, но я безумно горжусь своей смелостью. Бочком пролезаю внутрь салона и делаю вид, что ничего такого не происходит. Он просил переодеться — я переоделась.

В душе, разумеется, жду его реакцию. Ибо после того, что он устроил, обращаясь со мной как с мебелью, желание злить босса возросло до максимума.

И тритон подает голос:

— Как вы вообще умудрились сесть на сиденье машины в такой узкой юбке? — комментирует, не поворачиваясь и продолжая работать.

Длинные пальцы быстро перемещаются по клавишам, я так волнуюсь, что едва различаю его глубокий баритон. У тритона много недостатков, но шикарный голос и идеальные руки не отнять. За его вредность хочется скормить его трицератопсам — если бы они не вымерли миллионы лет назад, я бы так и поступила, однако в таком случае пропали бы и руки, поэтому я сдерживаю свои кровожадные порывы. Устраиваюсь полулёжа, скрещиваю ноги, пытаясь как можно элегантнее разместить на полу туфли на шпильках.