Сев в кресло рассматривала хозяина дома. Все таки красивый гад, просто таки мой типаж мужчины, даже жаль что такой засранец. Хотя у меня наверное карма такая, притягивать к себе разное гуано. Отставив ноутбук, и перехватив мой изучающий взгляд, Макс усмехнулся, я покраснела.

— О чем хотел поговорить?

Он не стал ходить вокруг да около и сказал прямо:

— О твоих родителях.

— Зачем?

Сцепив руки в замок Макс спросил:

— Ты родилась в северных землях?

Вопрос мне показался странным. Что он имеет ввиду под северными землями? Довольно таки обобщенное определение, по всей видимости понятное только ему.

— Нет.

— Точно?

— Точно я сказать не могу, так как люди обычно мало что помнят со своего младенчества.

— Что случилось с твоими родителями?

— Они погибли.

— Как?

— В автокатастрофе.

Я чувствовала себя как на допросе, поэтому когда Макс спросил:

— Что ты вчера делала в лесу?

По инерции ответила:

— Подсматривала.

Его лицо помрачнело.

— И как? Интересно?

Поняв, что отпираться уже бесполезно, ответила:

— Очень.

Он усмехнулся и развернув ко мне ноутбук коротко сказал:

— Читай.

Я сначала не поняла о чем он, но увидев заголовок статьи известного интернет издания едва подавила крик. “ Девушка-журналист погибла в автокатастрофе.” И большое фото разбитой вдребезги машины, крови на асфальте, и белой руки свисающей из открытой машины.

В статье рассказывалось о том, как я самоотверженно искала правду о непонятных убийствах происходящих в одной из областей нашей страны, и возвращаясь обратно в город не справившись с управлением врезалась в столб. Еще много чего было написано, но я уже не читала, в ужасе смотрела на Макса который с жесткой усмешкой произнес:

— За любопытство необходимо платить, Марина.

Глава 9

Я попыталась встать, колени дрожали и напрочь отказывались держать свою хозяйку.

— Это что?

Мой голос напоминал шелест листвы.

— Тебе что-то непонятно? Еще раз прочтешь?

Он издевался и не скрывал этого. Вспомнилось как они играючи убивали мальчишку едва вышедшего из подросткового возраста. Неужели и меня подобная участь ждет? От открывшихся перспектив передернуло.

— Я прекрасно умею читать. Но мне бы хотелось знать, что это за бред?

Макс откинулся на спинку дивана, скрестив руки на груди окинул меня изучающим взглядом.

— Некоторая информация не может выйти за пределы нашего поселка. Ты видела то что не должна была, мы не можем позволить тебе просто так уйти и болтать об этом на каждом углу. Конечно мало кто поверит, но есть люди, которым о нас знать совсем необязательно.

Сглотнув пересохшим горлом, ответила:

— Я не собираюсь никому ничего рассказывать. Мог бы сначала спросить и только потом устраивать этот фарс.

— Мог бы.

— Так в чем, черт возьми, проблема?

Максим нахмурился, ему явно не нравилось когда на него повышают голос.

— Проблема в тебе. Ты останешься здесь.

— Ты спятил? Меня будут искать.

Он усмехнулся.

— Марина, ты сирота, искать тебя некому. Да у тебя даже близких друзей нет.

Вот мразь, по самому больному бьет.

— Ты сейчас серьезно? Я свободный человек и могу делать что захочу, в рамках закона.

Снова жесткая усмешка.

— У нас другие законы, и совсем скоро ты с ними ознакомишься.

Я вскочила с кресла.

— Да пошел ты на хер, Максим Геннадьевич.

В его глазах блеснула сталь. Он подскочил ко мне, одной рукой больно схватил за запястья, зафиксировав их за спиной. Второй приподнял мое лицо за подбородок и прошипел у самых губ:

— Правило первое — ты не имеешь права повышать на меня голос.

Сцепив зубы прошипела:

— Ублюдок.

Его губы легонько прикоснулись к моим. Едва уловимый поцелуй и шепот:

— Ты даже не представляешь какой.

В голове билась только одна мысль: “Не хочу! Не хочу! Не хочу!” Я прекрасно понимала что мне нечего ему противопоставить, он сильнее, и все же без боя я сдаваться не намерена.

— Отпусти меня.

— Не так быстро.

Он практически мурчал, прижимая меня все ближе. Я уже отчетливо чувствовала каменную твердость мышц, ощущала его четкое намерение в отношение себя.

— Нет!

Получилось более испуганно чем я рассчитывала, но подействовало, он отпрянул и с какой-то бессильной злобой посмотрел на меня.