Кое-как они освоили кузнечное ремесло и выплавляют для своих сородичей кривые, горбатые как их тела доспехи. Физический труд у них не в почёте, а пиком успеха является обожраться падали и валяться в темноте в куче собственных экскрементов. Всю позорную физическую работу, в том числе добычу руды выполняют рабы: всевозможные пойманные гномы, паны или сатиры. Однако в силу природной тупости гоблинов даже эти пленники постоянно сбегают.

После утренней трапезы загнивающей тушей лося, уродцы похрапывали в тени своих хибар, не подозревая как грубо разорвётся их покой через несколько минут…

Сотник отличался своей молчаливостью и этим серьезным, разочарованным в жизни взглядом в окно. Он не ныл, как такие же помершие от передоза мажоры до него, не пытался себя разбудить, думая, что всё вокруг него не настоящее и даже не вопил о несправедливости, пытаясь выбраться из машины и вернуться в Мир Живых. Он мужественно принял свою смерть. Или же просто не хотел возвращаться на Землю, как другие…

– Ты не стесняйся, если что не так – спрашивай, – озадаченный его спокойной теперь серьёзностью, предложил я.

– Ну разве что интересно, почему ты свернул в этот лес. Трасса осталась позади, – он показал на стремительно исчезающее за ёлками широкое дорожное полотно.

– Я короткими дорогами еду, меньше асфальта, меньше удобств, зато быстрее на сутки, а то и на двое.

– Хах. И что же в вашем мире не догадались провести дорогу

по короткому маршруту? Или деревья пожалели?

– Да нет. Мир Мёртвых тысячи лет существует. Изначально дороги оптимально шли к Аду и Раю, коротко и быстро, вдоль побережья. Но не так давно вода отступила, а новые участки суши стремительно заселили очень опасные, невиданные раньше существа. Трасса оказалась зажата между диким лесом и новыми жителями побережья, вот её и решили сдвинуть к новым границам побережья, поближе к воде, подальше от местной фауны. Крупные тропы по коротким маршрутам – остатки былых трасс. Защитные заклинания на них со временем зачахли, так что теперь тут ездить не всегда безопасно.

– Интересно. Хорошо, что ваш мир не просто ледяная пустыня с Адом и Раем, а целая планета.

– Наш мир, – поправил я.

– Теперь уже наш мир… – обречённо согласился Кирилл.

Впереди приближался город, окружённый невысоким, залитым запёкшейся кровью, частоколом. С вершин забора взирают невидящим взором прибитые головы эльфов и гномов. Тучи мух жужжат над всем этим.

Стёкла машины плотно закрыты. И хорошо, вонь стоит неимоверная.

– Это Ад?! – испуганно восклицает пассажир.

– Ещё нет. Это всего лишь город гоблинов.

– Стой, куда ты едешь?! – вскрикивает он, когда я выжимаю педаль газа в пол, а гнилые ворота оказываются всё ближе. Серьёзность его в секунду сменилась испугом. Парень пусть и суровый был на мимику, но смелости ему явно не хватало. А что ещё ожидать?

Всю жизнь провёл за спиной богатого папочки.

Ворота с треском разрываются на куски, едва я влетаю в них.

Город пропитан мерзостью: горбатые зелёные гоблины живут

в засранных глиняных постройках, а на улицах кучами валяются гниющие трупы.

Своим нежданным визитом я навожу хаос в их селении. Зелёные вонючие твари в ужасе разбегаются от машины: кто-то пытается закидать камнями или копьями, но всё без толку. Я, как таран, прорезаю городок гоблинов, круша их палатки и сарай. Стайки свиней хрюкая, уносятся из разрушенных построек. Гоблины, вторя им, тоже хрюкают и прячутся по углам, словно тараканы.

В несколько секунд проезжаю селение гоблинов, прошибаю следующие деревянные ворота и стремительно выезжаю из этого дерьма.

Пассажир в шоке смотрит, как городишко гоблинов остаётся позади.

– Мощно водишь! Гонщиком что ли при жизни был?

– Возможно. Но когда у тебя под капотом мощность реактивного самолёта, и не такому научишься.

Капот уже перепачкался в пыли и, похоже, в помёте. Угораздило же гоблинов построить своё селение прямо посреди давно разбитой дороги к Аду. Всякий раз их таранить приходится.

Держу скорость в пределах двухсот, негромкий гул звучит

под колёсами, из леса высовываются многочисленные огромные морды, а за машиной поднимается шлейф из пыли и листьев.

Огонёк промелькнул в глазах Кирилла после нескольких минут гонки по заросшей тропе. Кажется, пугающей происходящее начало его заинтересовывать.

Мы мчимся вдоль серого леса, закутанного тонкой дымкой тумана. Место не опасное, но внешне пугающе. Мой изнеженный пассажир явно не славится воинской храбростью. Не бросит ли его в панику при виде здешнего зверья?

Деревья с трудом обретают очертания сквозь пелену тумана, резкие, словно удары ножом порывы ветра бросают на дорогу ворох сморщенной листвы.