Шрифт:
… право лица осуществлять в судебном порядке принадлежащие ему требования. Старательно записываю ответ.
– Юрисконсульт…– продолжает Воронцов диктовать термин.
… работник правовой службы организаций.
Дальше наш мучитель он же прекрасный человек и преподаватель в одном лице, начал диктовать совсем уж страшные термины «ипотека», «субсидиарная (дополнительная) ответственность», «сервитут», «преамбула»…
Половина терминов для меня звучит как ругательство, бессовестно подглядываю в тетради соседей, Ритки и парнишки в очках, он точно все знает.
– Время закончилось, сдаем свои листочки, а потом вместе с лекциями подходим ко мне в порядке очереди…
«Что?! Опять с лекциями?!» – кричит мой внутренний голос. Если по социологии я пишу достаточно четко и разборчиво, то по юриспруденции в тетради у меня «китайская грамота». Как я ЕМУ покажу свои лекции?! Это просто кошмар!
ГЛАВА 3
После того как Владислав Андреевич произнес заветную фразу «подойти ко мне с лекциями», девушки стали прихорашиваться, парни листать конспект, что-то судорожно записывать, а некоторые вытаскивать листочки со шпорами, ну а я просто сидела и смотрела в конспект, пытаясь прочесть, что там написано, получалось с трудом.
Когда «показ мод»… простите показ лекций был закончен, а контрольные большинства однокурсниц и однокурсников проверены, очередь дошла до меня.
Стараясь внимательно смотреть себе под ноги, иду к преподавательскому столу, и протягиваю Воронцову свой конспект.
Надеюсь, что он не собирается досконально изучать все мои лекции, которые я записала, а посмотрит лишь последние.
– Так, посмотрим, сначала вашу контрольную, – достал он мой листок из стопки и углубился в его чтение. А мне осталось только ждать его окончательный вердикт.
– Чего вы там стоите в сторонке? Расслабьтесь, я сегодня не кусаюсь. Идите сюда.
Я, как можно аккуратнее подошла к нему. В этот раз, я не должна упасть… второй раз такого позора я просто не переживу…
– Ближе, – говорит он, мельком взглянув на меня.
Сделала еще один шаг.
– А еще в состояние сократить между нами расстояние? – интересуется преподаватель у меня.
– Да, – с дрожью в голосе выдаю я.
– Так сделайте это! Совершите этот подвиг. Ради меня, – добавил он с улыбкой и выразительно посмотрел на меня.
Сделав огромный шаг к нему, оказалась совсем близко к преподавательскому столу.
– Благодарю вас за эти старания, – его губы слегка дрогнули в улыбке.
– А теперь вам, Юля предстоит совершить новый подвиг. Это подойти ко мне сбоку и наклонится, посмотреть в свою тетрадку, чтобы объяснить мне значение некоторых сокращенных слов. Сможете это сделать?
Нет! Только не это!
– Смогу, – глухо отвечаю я, кое-как отводя свои глаза от его таких желанных губ.
– Прекрасно. Прошу, продемонстрируйте мне это.
Делаю глубокий вдох и встаю сбоку от него и принимаюсь разбирать свою «китайскую грамоту».
После «расшифровки данных» Владислав Андреевич принялся читать ответы на определения, которые он диктовал. Здесь я уже за свой подчерк не переживала, контрольная была написана на «чисто русском».
– Здесь в принципе верно…
– Правильно? – я в шоке. Похоже, что удача повернулась сейчас ко мне лицом, и я все правильно списала.
На моем лице появилась улыбка.
– Но вот на некоторые определения вы ответили не совсем так, – он достает Риткин листочек с гордой пятеркой и какого-то Саввы Макаренкова с гордой четверкой, затем кладет рядом мой листок, на котором ничего нет, кроме знака вопроса. Улыбка медленно, но верно сползает с моего лица. На всех трех указана неправильная статья Гражданского кодекса. Вам придется подготовить реферат на тему «Права и свободы человека». Всем троим!
За что мне такое наказание?
– А может не надо? – с надеждой спрашиваю у него.
Он поворачивается голову и в упор смотрит на меня.
– Вам надо.
– Понятно, – уныло произнесла я.
А я так надеялась на чудо. Опять допоздна придется сидеть. Потянулась рукой за своей тетрадкой. В этот момент моя рука дрогнула, и так получилось, что своей ладонью, я накрыла пальцы преподавателя, которые держали мою тетрадь. Поднимаю глаза и вижу, что Владислав Андреевич удивленно смотрит на меня.