— Зачем мне это? — продолжила она, цепляясь за первый вопрос, а затем начиная медленно на меня надвигаться. — Для того, чтобы ты наконец почувствовала, какого это! Из-за тебя мне теперь придётся тащиться в больницу, чтобы сдать кровь. Фёдор заставляет меня сделать тест ДНК, потому что уже не уверен, что он отец моего ребёнка! И всё из-за тебя! Из-за вас с Димой! Ты хоть представляешь, что будет со мной, когда выяснится, что Фёдор не отец ребёнка? Что он со мной сделает за мою ложь и измену?

— Ч-что? — переспросила я, ведь её слова буквально выбили у меня землю из-под ног. Как оказалось, я не была готова к правде, а потому немного помолчала и спросила внезапно осипшим голосом: — Ты изменяла своему мужу?

— Да, чёрт побери, изменяла! Ну и что с того? А? Что? О, не стоит меня жалеть, сестрёнка! — выкрикнула та и зло рассмеялась. — Я не сделала ничего, за что меня ты можешь жалеть. Не смей!

— Ты просто сумасшедшая, Виолетта. И да, мне тебя правда жаль, — читая в её глазах отчаянную злость, отозвалась я, на что она поджала губы, сжимая кулаки. — Если кто и виноват в том, что ты несчастна в браке с Фёдором Ильичом, то только ты сама. Сама!

Едва я проговорила последнее, как меня обожгла пощёчина. Дёрнувшись назад, я не сразу и поняла, что случилось. Медленно поднеся руку к щеке, что горела огнём, я медленно повернувшись к сестре. Её широко распахнутые глаза выглядели просто безумно, как и она сама.

— Не тебе меня судить, Софья. Ты сама крутишь шашни с моим пасынком, в которого я влюблена! Я первая захотела Диму. Я первая увидела его! Так почему он должен достаться тебе? В чём твоя особенность? — процедила она, а я же, ошарашенная её поступком, совершенно не знала, что и сказать.

Моргнув, я ощутила, как слёзы потекли по моему лицу, оставляя после себя мокрые следы.

— Ты больная, — бросила сестре, прежде чем уйти.

Выбежав на улицу и с кем-то столкнувшись, я бы, вполне возможно, упала, если бы там вовремя не среагировал какой-то незнакомец, поймав меня. Он уверенно положил руку на мою талию и притянул меня к своей крепкой груди, а я же, уткнувшись носом ему в футболку, сразу узнала его запах. Наверное, я могла бы узнать последний даже из тысячи.

«Вот чёрт! Я же плакала! Мои глаза до сих пор на мокром месте и, вероятней всего, они и сейчас красные», — поняла про себя, после чего обхватила Диму руками.

— Эй, ты чего, маленькая? Соскучилась? — лукаво спросил тот, обнимая меня за плечи. — Ты что, плачешь?

Взяв моё лицо в свои большие ладони, парень скользнул по нему глазами, явственно замечая след на щеке, куда недавно пришёлся удар сестры. Когда он внимательно осмотрел меня, то его собственные черты ожесточились, а желваки начали ходить ходуном.

— Кто? — глухо спросил Борзов, а его голос сочился такой яростью, что глупо и неосмотрительно было бы рассказывать ему правду.

— Никто. Давай уйдём отсюда? — предложила я, взяв его за руку.

Мне не хотелось больше ни на секунду задерживаться на месте. «Папу выписали, а семья, как мне думается, вычеркнула меня из списка. Или как ещё понимать их поступок?» — мелькнула у меня мысль, пока я пыталась увести Дмитрия от больницы.

— Твоя сестра? — никак не реагируя на мои попытки, то ли уточнил, то ли просто констатировал он.

Я ничего не ответила, отводя взгляд в сторону, однако он всё же заставил меня посмотреть на него. Прерывая наш разговор, из-за моей спины послышался ядовитый голос Виолетты, которая произнесла:

— А вот и мой любимый пасынок пожаловал!

Услышав последнее, я вздрогнула и, стремительно повернувшись назад в кольце рук парня, впилась в её лицо глазами. «Чего она добивается?» — в который раз задумалась про себя, желая как можно скорее избавиться от её общества.

— Что? — продолжила Виола. — Она не рассказала, кто украсил её лицо красными следами?

И, встав прямо напротив нас, она едко улыбнулась.

— Так это ты! — даже не спросил, а утвердительно проговорил Дмитрий, и его тело вмиг напряглось.

— Дим, не надо! — тихо взмолилась я, крепко ухватившись за запястья его рук, которыми он удерживал моё лицо. — Давай уйдём. Прошу!

— Соня, садись в машину, — твердо произнёс он, при этом даже не посмотрев в мою сторону.

— Но Дима…

— Живо!

Поняв, что с ним совершенно бессмысленно спорить, я в последний раз посмотрела в сторону смеющейся сестры, а затем направилась к автомобилю. Пристегнувшись, нервно закусила губу и стала наблюдать за тем, как Борзов подошёл к Виолетте и, схватив её за руку, что-то резко и отрывисто той сказал. Пара мгновений — и её смеющееся лицо стало медленно менять выражение. Поначалу на нём промелькнуло удивление, затем страх, а уже после отразилась неподдельная злоба. Я так и не поняла, что Дмитрий сказал ей, но она даже не спорила с ним, просто молча его выслушивая. Что до меня же, то я, будучи не в силах услышать их разговор, потихоньку бесилась от неизвестности.