Разволновавшись, девушка сделала три описки подряд и, раздражённо скомкав листок, с силой зашвырнула его в угол.

Дремавшая, прислонившись к стене, Оки, вздрогнув, окинула комнату осоловелым, ничего не понимающим взглядом и, заметив на полу мусор, поспешно подняла его, спрятав за пазуху.

А Ия взяла чистую бумагу.

После ужина глава семейства опять пожелал видеть свою приёмную дочь. Судя по всему, он не на шутку заинтересовался рассказами о её мире.

Нынче, как и следовало ожидать, речь зашла о школьном образовании.

Господин Бано Сабуро чрезвычайно удивился тому, что мальчики и девочки на родине Платиной не только учатся вместе, но ещё и по одинаковым учебникам!

— Если уж Вечное небо изначально разделило человеческий род на мужчин и женщин, дав каждому своё предназначение, — усмехнулся чиновник, — то почему они должны изучать одно и тоже?

— У нас считают, что ум мужчин и женщин ничем не отличается, — осторожно пояснила рассказчица.

— Какая глупость! — пренебрежительно фыркнул собеседник, заявив с невыносимым апломбом: — Разное не может быть одинаковым!

Поначалу девушка хотела привычно отмолчаться, но её уже так достал снобизм местных мужчин, что она всё же рискнула возразить, воспользовавшись так любимой аборигенами демагогией.

— В реке и пруду одна и та же вода. Но никто не скажет, что река и пруд одно и то же.

— Вы привели крайне неудачный пример, Ио-ли, — довольно рассмеялся начальник уезда. — В пруду вода спокойно стоит, нежась под лучами солнца, давая приют ленивым карпам и лягушкам. А в реке стремительно мчится по камням, сметая всё на своём пути. И в её холодных струях живут лишь благородные форели. Как видите — нет здесь ничего одинакового.

"Да, — горько усмехнулась про себя путешественница между мирами. — Чтобы так зубы заговаривать — двадцать лет учиться надо".

Пока она лихорадочно пыталась подобрать более-менее подходящий ответ, приёмный папаша не стал наслаждаться триумфом победы своего интеллекта над глупой девчонкой и поинтересовался: чему же учат в школе её мира?

Подавив вздох, Платина взялась перечислять предметы, начиная с начальной школы:

— Что такое при-родо-ведение? — прервал рассказчицу хозяин кабинета, с трудом произнеся последнее слово по-русски.

Гостья, как смогла, объяснила. К её немалому удивлению, собеседник одобрительно проворчал:

— Весьма полезные знания. Даже для государственного служащего. Как-то мне пришлось иметь дело с чиновником из Палаты земледелия, так он рисового поля от ячменного не мог отличить!

Однако, когда речь пошла о химии, физике и алгебре с геометрией, начальник уезда буквально впал в ступор.

Для начала девушке пришлось долго и путано объяснять, что именно изучает каждая из перечисленных наук. Потом столь же безуспешно пыталась растолковать, зачем именно подобные знания могут понадобиться простому человеку.

Но всё же самым большим шоком для приёмного папаши стал тот факт, что в школах родного мира её приёмной дочери не изучают сочинения великих философов и мудрецов, не прививают принципы добродетели и совсем не занимаются морально-нравственным совершенствованием учащихся. Во всяком случае в том виде, в каком это принято в Благословенной империи.

Платина вновь попыталась встать на защиту родного российского образования.

Вот только когда собеседник напрямую спросил, какой именно из перечисленных школьных предметов наставляет в том, как прожить достойную и добродетельную жизнь, сконфузилась, пробормотав что-то вроде: "Этому учат на всех уроках".

Хозяин кабинета насмешливо усмехнулся.

— Вот видите, Ио-ли. Ваш ум забит множеством совершенно ненужных знаний. Но никто не озаботился дать молодым людям нравственные и моральные ориентиры, чтобы те выросли достойными верноподданными. Расскажите, сколько времени вас учат этим бесполезным вещам?

В свою комнату Платина вернулась злой и уставшей. Снобизм и самомнение её приёмного папаши просто зашкаливали.

Путешественница между мирами едва не наорала на Оки из-за какого-то пустяка, и только испуганные глаза девочки помогли ей очнуться от раздражающего дурмана.

В конце концов, не слишком ли много она хочет от жизни? Бано Сабуро не бросил её умирать от голода на улице, не продал в рабство, а удочерил, создав вполне комфортные условия существования. За столько добрых дел его маленькие недостатки можно и потерпеть.

Следующие четыре дня походили друг на друга, как горошины в стручке. Вместе со старшей госпожой Ия обходила усадьбу, принимала торговцев продуктами, тканями и бумагой для летающих фонариков.

После обеда девушка дописывала последний экземпляр "Наставлений для благородных женщин" и шла к третьей наложнице учиться вышивать. А вечером приходила в кабинет начальника уезда и рассказывала ему о своём мире, словно какая-то Шехрезада.