В свою очередь, СМИ важны для Фабрик мысли как важнейший инструмент влияния на общественное мнение, как механизм донесения своих идей и концепций как до активных представителей общества, так и до политической элиты. Как уже отмечалось ранее, именно через СМИ, мнением которых дорожили политики в странах Восточной Европы, экономическим Фабрикам мысли удалось сохранить либеральную повестку дня даже после прихода к власти относительно более левых политиков в середине 90-х годов.

В этом кратком анализе представляется крайне важным подчеркнуть медиаторскую, посредническую функцию Фабрик мысли. Так, в только что приведенном примере о роли Фабрик мысли в сохранении либеральной тенденции экономической политики в странах Восточной Европы в середине 90-х годов, национальные Фабрики сыграли таким образом роль посредника между Международным валютным фондом и Всемирным банком, с одной стороны, и национальными правительствами, с другой. На национальном уровне, Фабрики мысли выполняют важнейшую роль медиаторов между властью и знанием, обеспечивая реализацию важных государственных задач наиболее эффективным способом.

Как совершенно справедливо отмечается в Украинском докладе о развитии Фабрик мысли, Вторая мировая война выявила важность исследования и развития техники для успеха на военном фронте, продемонстрировала критическую роль невоенных, гражданских специалистов и научно-технических кадров, а также их разработок для достижения военного превосходства. Они играли решающую роль в военной победе, создавая совершенные виды оружия и информационных технологий. Однако по окончанию войны возникла угроза потери этого огромного потенциала. В мирное время ученые не склонны работать над строго засекреченными проектами, да к тому же по бросовой цене. В дополнение ко всему, правительство занято решением своих текущих финансовых проблем и ему не до консолидации рядов военных и гражданских ученых. В то же время, контуры военно-стратегического и военно-технологического противостояния с Советским Союзом становились все отчетливее. В этой ситуации в середине 40-х годов в армейских кругах родилась идея создания нового инструмента мобилизации умов для продолжения военно-стратегических исследований. Появился проект РЭНД, прообраз будущей корпорации «Рэнд [71] ». Замысел был очень прост: привлечь мирных людей в относительно автономную организацию, работающую над изучением и удовлетворением потребностей и проблем армейского (военно-воздушного) корпуса. Это решение основательно повлияло на способ решения проблем холодной войны военными.

В результате оказалось, что корпоративно организованная мысль, предлагающая свои идеи в проектной форме, продвигающая их в государственные институты по специально разрабатываемой и осмысляемой технологии, порождает социальную динамику общества, гораздо лучше успевающую отвечать на вызов времени, нежели партийные съезды, по иерархии сваливающие свои решения на бюрократический аппарат. В этом смысле вполне обоснованно сказать, что холодную войну выиграли фабрики мысли, предложив улучшенные технологии – социальные, а не военные.

Благодаря своей промежуточной роли между властью и знанием, Фабрики мысли взаимодействуют со множеством субъектов политической и общественной жизни.

Наконец, Фабрики мысли, действующие как Центры публичной политики, являются подлинными медиаторами как между обществом и властью, так и между наукой и обществом. Не случайно в своем выступлении на Трансатлантическм форуме «Роль фабрик мысли в новом тысячелетии» (Констанца, 5 мая 2002 г.), известный американский исследователь, соредактор «Journal of Democracy» Ларри Даймонд сравнил функции этого типа Фабрик мысли с функциями общественного омбудсмана. Он сказал, в частности, что Фабрики мысли должны выступать как «Агентства ответственности» («Agency for accountibility»), то есть в роли структур стимулирующих власть стать действительно открытой, ответственной властью – иначе говоря, действовать как неправительственный омбудсман. В свою очередь, как известно, институт Омбудсмана характеризуется именно как институт медиатора, как мост между обществом и властью.

Далее, при рассмотрении деятельности фабрик мысли США мы подробнее расскажем о создании и деятельности Центром приоритетов бюджетной политики (Вашингтон, США), который является ярким примером фабрики мысли в роли института-медиатора.

Появление фабрик мысли как относительно независимых организаций, направленных на решение конкретных общественно-политических проблем, произошло в Соединенных Штатах Америки, конечно, не случайно. В силу ряда причин, анализ которых выходит за рамки настоящей работы, в этой стране политический режим установился в виде демократической плюралистической модели, когда все основные властные институты включены в действующую системы сдержек и противовесов, что обеспечивает реальное разделение ветвей власти, удерживая страну от авторитарного сползания и делая выборы эффективным механизмом обновления властной элиты. С другой стороны, сам процесс взаимодействия государственных агентств различного вида с обществом в лице разнообразных общественных организаций, групп интересов и лоббистов различного вида, может быть описан в виде плюралистической модели, когда отсутствуют какие-либо выделенные структуры или институты для реализации подобных взаимодействий. Кроме того, немаловажным фактором оказалось накопление критической массы интеллектуального капитала и связанное с этим стремительное развитие общественно-экономических и социально-политических наук.

Именно в таких условиях и оказалась востребованной сама форма организации интеллектуалов и экспертов, способных не только давать дельные советы властным структурам, но и готовить проекты решений, то есть брать на себя часть функций государственных чиновников, а также влиять соответствующим образом и на общественное мнение. При этом принципиально важной оказывается хотя бы относительная независимость, автономность этой структуры, что необходимо, как оказывается, для реализации креативных способностей экспертов, для поиска нетривиальных и оптимальных решений. Существовавшие ранее группы экспертов и консультантов, состоящих на государственной службе, оказывались слишком связанными стандартами чести мундира и служебной дисциплины, чтобы реализовать креативные способности в полной мере. А группы интеллектуалов, работавшие в рамках университетов – часто не видели путей решения выявляемых ими проблем, либо готовили проекты их решений в академическом стиле – в виде многостраничных текстов и монографий, которые оказывались функционально невостребованными лицами, принимающими решения.

Для США, также как и для других стран современного Запада характерна ситуация, при которой политическая элита не едина. Причём этот процесс идёт уже достаточно длительный период. Некоторые исследователи полагают, что ещё при Рузвельте произошёл переход от единой правящей элиты к власти т. н. «групп вето», которые примерно равны в своём влиянии на политический процесс. Именно специфическое взаимодействие таких групп, ни одна из которых не в состоянии окончательно выиграть, и определяет функционирование политической элиты [72] .