– То есть ты хочешь мне сказать, что тебе с Еленой ничего не светит? И сейчас предлагаешь мне – в отместку ей – наделать тут с тобой идеального потомства? Это самое длинное и запутанное признание в любви, которое я когда-либо слышала, – усмехнулась Эльвира.

– Ну, как вариант, – усмехнулся Зевс, который и сам только сейчас всё это понял.

– А иначе ты уйдёшь от неё в монахи. И предлагаешь мне тебя от этого «спасти»? Ну, я подумаю.

Такой неожиданный ход её приземлённой мысли Зевса вполне устроил. Так что он не стал её разочаровывать и говорить, что она неправильно его поняла. «Куда ветер дунет, туда и полетим», – вспомнил он слова Ганимеда.

Зевс дня три катал Эльвиру от подруги в институт и обратно, пока она утрясала свои бумажные дела, упрямо склоняя её остаться у него жить, пока она будет учиться. Так как вопрос с учёбой был уже решён. Тем более что даже Мила ему отказала. И нужно было любой ветошью спешно заделать пробоину в его кровоточащем сексуальными фантазиями сердце.

И в один из таких вот ни чем не выдающихся вечеров, когда Зевс забрал Эльвиру после бумажной волокиты по коридорам здания института, она попросила его отвезти её к своему новому избраннику.

Зевс опешил. Но потом снова сел за руль, выбросил недокуренную сигарету и понуро повёз Эльвиру в один из самых трущобных кварталов. Следуя её указаниям.

Да, ему просто стало интересно посмотреть на того, кого уготовила ей судьба. Но в её случае – на того, кому достался матрос Вуячич на распродаже в этой социальной лотерее. Который снова стал Зевсу просто другом.

Он зашёл за Вуячичем в один из серых обшарпанных домов (на котором мелом было написано «Sharp»), поднялся вслед за ним на второй этаж. И с порога увидев этот «супер-приз», был просто в шоке.

Понятное дело, что это был не чистокровный кореец, а уже достаточно давно и кое-как на скорую руку (или чем его там столь спешно делали) обрусевший и потасканный жизнью кореец небольшого роста, невероятно худой, почему-то полностью без передних зубов и с огромной головой. Какая-то смесь лайки и мопса. Который не смог поймать палку для игры в городки и выбил ею все зубы.

– И на «это» ты променяла меня? – удивился Зевс. Показав пальцем на это «чудо корейской техники» делать детей.

– Да, – смутился Вуячич. – Но зато у него есть своя собственная двухкомнатная квартира, в которой мы сейчас и находимся! – горделиво топнул ногой Вуячич. Начав выделывать пред Зевсом свою социальную румбу. – А у тебя такой нет. И как только у тебя полностью закончатся все твои деньги за рейс, нас обоих выгонят на улицу. А мне тут ещё три года учиться.

– Ты у него документы на квартиру смотрела?

– Конечно! Первым делом.

– Да, я ей показывал! – подбежал довольный собой недо-кореец. Тем, что увёл Эльвиру у такого франта.

– Поздравляю тебя, ты этого достойна! – «уродца», подумал Зевс и хмыкнул.

– Спасибо. И это… – смутился Вуячич. – Ты извини, если что не так.

– Да всё нормально, не переживай. Расскажу об этом Ганимеду. Вот он поржёт! Надо будет где-нибудь это обязательно описать. И обстебать! Ладно, пока!

– Пока! – растерялся Вуячич от внезапно обрушившейся на него литерамурной славы.

Больше они не виделись. Никогда.

Вуячич, как заправский матрос, смело нырнул в глубины Владивудстока и остался там жить. На самом дне. В виде обросшей слизью эмоций и тиной привязанностей коряги. Мечтавшей о том, чтобы стать кораллом! Впрочем, как все. Потому что это выгодно!

И тут же набрал Елену.

– Ну и как продвигается перевод моей книги? Ты её хотя бы читала?

– Да, нормальная, только мало действия, – ответила Елена. – И всё немного запутано.

– Это тебе не детектив. Это роман, – снисходительно усмехнулся Зевс. – А в романе время течёт совсем по-другому. Постоянно закручивая тебя в свои водовороты и отбрасывая обратно.

– Возможно, – сухо ответила Елена. Так как в последний раз они… следовало бы сказать: «плохо кончили». Но тогда она этого так и не захотела. С ним кончать.

И теперь сопела в трубку. «Раскаиваясь?» – подумал Зевс и решил дать ей ещё один шанс. Зная уже от Милы, что по гороскопу она «Весы», которые вечно болтаются туда-сюда, как тот оболтус. Болтаются и болтаются – в поисках болта.

И вернувшись к обеду следующего дня в Нахадаки, перезвонил Елене:

– Не знаешь, где тут можно поесть? А то я, если честно, уже умираю с голоду.

– У меня не получится. Но здесь недалеко, в пятой бане, есть столовая. Можешь сходить туда. Там недорого. И, если хочешь, я могу составить тебе компанию. Я ещё не обедала.

– Фу, столовая, – тут же возразил Зевс, так как столовые привычно ассоциировались у него с чем-то советским и неряшливым. Общепитовским. С очередями к раздаче, жиром на полу и грязью. – Есть тут какое-нибудь кафе?