– В беспроцентный кредит?

– С последующим погашением за не особо строго определенный период времени. Только это сможет побудить бесов не только бесконечно потреблять уже готовые товары, но и создавать себе адекватные условия для существования. При которых большая часть выпускаемых сейчас товаров становится вам обоим просто не нужна. Прекратив таким образом бессмысленную переработку полезных ископаемых и других ресурсов. Ведь тогда каждый будет заинтересован в том чтобы приобретать, а значит – и стимулировать производство предельно износостойких товаров. Которые ему действительно насущно необходимы.

– А не для того чтобы кому-то пускать пыль в глаза, – усмехнулся Ганимед, – как сейчас.

– Живя уже, в отличии от нашего современника, не одним днём. И не просто в слепом расчёте на будущие поколения, а на то, что ты потом переродишься в данном роду и снова продолжишь свое же собственное дело.

– Но уже – не с ноля!

– А в более молодом и сильном теле. Это и есть действительная эволюция рода. С общинным строем мышления. Где все твои будущие родственники – твои подельники, кровно заинтересованные в продолжении начатой тобой линии поведения. Где тот, кто положил ей начало – безусловно Патриарх. Которым ты уже прямо сейчас можешь стать. Бросив всё то, чем тебе вместо этого сейчас приходится заниматься.

– От безысходности и безделья. – усмехнулся Ганимед. Над собой. – Где ты – полный ноль! Если не ничтожество. В глазах своих близких.

– Это наш шанс! Стать всемогущим отцом будущих поколений. По сути – Абсолютом.

– По сравнению с точно такими же никчемностями, каковыми мы являемся прямо сейчас.

– Я понимаю твой скепсис и нежелание меняться, – усмехнулся Зевс, видя что Ганимед практически ничего из сказанного так и не понял. Точнее – не смог. Принять это как (свою новую) данность. – Проблема этой культуры в том, что она подавляет в нас настойчивость. Принимая ее за один из видов хамства.

– Или – за упёртость осла.

– В то время как это – одно из главнейших условий освоения своего потенциала на практике. Умения проявить настойчивость и преодолеть чужую, но навязанную нам, инертность. Чужие чувства и эмоции, заблуждения и стереотипы поведения. Сделав для себя их действительно чуждыми.

– Для чего некоторые, вообще-то, и осваивают медитацию.

– И нужна не просто решимость, а именно наглость доказать то, что ты считаешь истиной. К которой ты мучительно пришел, анализируя собственные ошибки и заблуждения других, которые тебя к этому подвели и спровоцировали на ошибку. А точнее – на заблуждение в лабиринте чужих ошибок поведения. Которые становились твоими, выйдя «из под пера» твоих поступков. Нужно иметь большую наглость чтобы проработать чёткий план по реализации выхода из создавшейся ситуации и жёстко ему следовать. Не взирая на сопли и эмоции тех, кто всё еще хочет продолжать заблуждаться и ошибаться. И самый «наглый» – это Бог, помогающий нам, несмотря на наши сопли и слёзы.

– Ведь мы так хотим остаться детьми, о которых бы только и заботились, – усмехнулся Ганимед.

– Не желая самостоятельно преодолевать жизненные трудности и становится взрослее и ответственней. Для чего они все и воспевают высшие силы.

– Чтобы Бог сам «каким-то чудом» исправлял их грехи и ошибки, ничего не требуя взамен?

– Кроме как раздать всё свое имущество, – усмехнулся Зевс. – И начать жить с ноля. Взяв свою жизнь только в свои руки. Без опоры на родителей. Говоря, что «мать и братья мои – те, кто слушает меня». Без опоры на родное поселение. Говоря, что «нет пророка в своем отечестве». Так что апостолы, поверив ему, но так его и не поняв до-конца, пытались даже уклоняться от выплаты налогов. Что он делал с собой и сам, и учил этому своих многочисленных учеников и особенно – апостолов. И только Петрарх смог его до-конца понять и реализовать его учение о самостоятельности на практике. Не даром он назвал в его честь город «Большой Камень». Легший во главу угла Его мира здания. А скидку на незрелость и нежелание его правильно понимать Монте-Кристо делал бесам исключительно по их слабости. О чём он неоднократно и заявлял. Так сказать – в качестве демо-версии своего учения. Чтобы бесы могли позволить себе его услышать и дать им время выработать к нему положительный трансферт. «Не жертвы прошу, но – милости». Чтобы всё, что он будет говорить и дальше, принять и хотя бы попробовать осознать. А не шарахаться от него, как от Ивана-крестителя. Прямо называвшего бесов «порождениями ехидны» и «детьми дьявола».

– Чтобы они перестали себя идеализировать и тут же начали воспринимать себя всерьез, – понял Ганимед. – И со всей суровостью к себе относиться.

– Благо, за примером им далеко ходить не надо было. Ведь Иван-креститель почти ничего не ел и одевался в рубище. И бесы приняли слова Монте-Кристо, но так их и не осознали. Того, что он был одним из учеников Ивана. Попытавшись преподнести бесам его учение в более удобоваримом виде. И бесы до сих пор наивно путают наглость и хамство. Считая наглостью умение настоять на своём. Не взирая на лица.

– То есть – отрицательной чертой характера, – понял Ганимед.

– А не необходимым навыком в борьбе с самим собой. Ведь это идёт вразрез с современной «религией» конформизма. Который бесы трепетно исповедуют в каждом своём поступке в современной нам цивилизации. Этой Сказке о любви к ближнему, как самому себе. Из которой бесы поспешно сделали столь очевидные для себя выводы. Чтобы шантажировать друг друга этой верой в Этику: любить себя и только себя. Не имеющей с подлинной любовью к себе ничего общего. Ницше это чувствовал и понимал, но не мог внятно передать это на бумаге. А потому и являл себя в восприятии других мыслителей как борец с ветряными мельницами заблуждений современного ему общества. Так и не осознав самой сути истинной религии – дороге к Творцу Галактики. Поэтому-то так и не нашёл для себя подлинной дороги в Рай и умер, как обычный бродяга и сумасшедший. Наглядно показав всему миру самой своей смертью (как и завещал Сартр), к чему приводят подобные измышления. Которого тут же высмеяли Ильф и Петров в сценке, где Остап Бендер попал под лошадь. Попытавшись в редакции, опубликовавшей об этом отчёт, тут же поставить всё с ног на голову. То есть его заявлением о том, что это он сбил лошадь, доказав нам, что Остап не просто повредил ногу, а ещё и повредился головой. 3 Как Ницше, перед тем как умереть.

– И в чем же суть истинной религии? – не понял Ганимед.

– Не знаю, готов ли ты к тому, чтобы это уже не только переварить, но и начать это использовать, – вздохнул Зевс. – Это слишком уж мощное оружие. Моя разящая молния!

– Да, ладно. Говори, не томи.

– Как ты думаешь, почему до нас дошла только одна фраза Монте-Кристо: «Пусть мертвые хоронят своих мертвецов»? И почему Будда постоянно таскал своих учеников на кладбища? Да чтобы показать им, насколько духовно мертвые бесы быстрее умирают, чем уже прокаченные – его ученики. Так сказать, на контрасте. Мрут как мухи. От первой же болезни. Тогда как Монте-Кристо постоянно отвечал фарисеям, что его ученикам даже руки мыть не надо, их никакая дизентерия уже не берёт. Второе. Главный закон психогигиены гласит: о духовно мёртвых либо хорошо, либо – ничего. Лучше если ничего, но этому надо долго учится. Медитировать. Поэтому гораздо проще думать о других Всегда только хорошо. Культивируя в себе ангела. И постоянно их для себя оправдывать, мол, это они по незнанию и недо-умению такие. И постоянно давать бесам «скидку» на их низкопробное происхождение. Откуда и «не суди и не судим будешь» и «возлюби врага своего» и «подставь щеку» Монте-Кристо лишь закономерные следствия освоения равнодушия к бесам, как необходимого навыка для сохранения чистоты своего духа.