Все мы зависим от кого-то думал Илья, глядя на массивную Жанну Петровну. Кто-то сказал (а кто - не помню) для счастья нужно ощущение свободы, достаток и закон. Могу ли я читать, смотреть, слушать что хочу, без страха и запрета? Могу ли я поехать за рубеж? В Соединённые Штаты, например? Могу ли я заказать армянский коньяк вместо этой водки? Нет и нет и нет! А почему? Потому что ни у меня, ни у Бори, ни у Гриши нет ни свободы, ни достатка. А закон? А вот он закон с перманентом, гуляет по проходу. И попробуй скажи что-нибудь против мигом окажешься вне.

А вон та черненькая за третьим столиком отменно неплоха думал Борис а какие ноги, а какая грудь! Ё-моё. Была б музыка, пригласить её, прижать под медленное танго. Нет, точно надо заняться.

Вчера опять Громобой разорялся вспоминал Гриша видишь ли мало я цитирую Брежнева, сам цитируй, сука.
– Что-то вы Гриша забывать стали нашего генсека мысли - передразнил он завкафедрой. Есть, есть у генсека мысли ровным счётом на полушку.

У входа появилась и стала приближаться знакомая фигура в красном, спортивном, толстой вязки свитере. То был четвёртый столп кампании Александр Зимин - корреспондент вечерней городской газеты. Раскланиваясь и пожимая руки знакомым, он подошёл к столику.

– Ну ты даёшь!
– восторженно прогудел Борис - Откуда?

– А что, ничего? Да? Испанский! Между прочим, пять гонораров потянул

достойно ответствовал тот. А затем придвинув себе свободный стул и оглядев стол, профессионально уточнил

– Итак, работаем над вторым графином и над четвёртой порцией солянки. Я в доле. Получена монета за шестой гонорар.

Одобрительный гул покрыл конец фразы. (Будучи талантливым журналистом и вечно без денег Саша "зашибал халтуру" где только мог, сотрудничая одновремённо в десятке разных изданий).

Стали собираться оркестранты. Миша-скрипач по кличке "зелёный", подмигнув Илье, сыграл начальные такты любимой им "Там вдали за рекой зажигались огни...", а уж потом в полном составе они грянули "Take the A train" of the Duke Ellington и под тягучие звуки нежной южной ночи тронулся и поплыл зал ресторана "Большой Кедр". Забыв обо всём и закрыв глаза, обняв чёрненькую, плыл Борис. Держа за плечи высокую худышку, мягко перебирал ногами Гриша, Высокомерно оглядывая танцующих и крепко держа за талию пышную блондинку, танцевал Зимин. Илья не чувствуя себя сильным в искусстве танца, предпочитал оставаться за столом, где мало кто мог ему противостоять.

Алкогольные пары кружили головы, все казались милы, всё казалось возможным. Танец закончился и друзья вернулись к столу. Настроение у всех было отличное, тянуло на откровенность, на распах души. Борис стал рассказывать о своей недавней поездке в Армению, о посещении Эчмеадзина, и о встрече с католикосом Гарегиным. Саша напел новую песню Окуджавы "В поход на чужую страну собирался король". Всем она очень понравилась и по "просьбе трудящихся" Саша спел её вторично.

– Хочу армянский коньяк!
– неожиданно заявил Гриша

– Где ж мы возьмём тебе армянский коньяк?
– резонно стал уговаривать его Борис.

– Мы ж не в Армении живём а в Энске. Скажи спасибо, что "Столичную" пьёшь - поддержал Илья.

– Нет! Хочу именно армянский!
– с пьяной настойчивостью повторял Гриша.

– Ладно, раз хочешь: попробуем достать тебе армянский - решительно отрубил Саша.

– Что?! Как?! Где?!
– взвыли остальные - и Саша изложил свой план. План всем очень понравился и компания немедленно приступила к его осуществлению.

– Нева Петровна - обратился Боря к проплывавшей мимо слоноподобной Жанне

– Какая я вам Нева? Я - Жанна - достойно ответствовала та.

– Ну конечно же Жанна, оговорился я, простите Жанна Петровна, - каялся Боря.
– А мы тут с ребятами Ильюшин отъезд отмечаем...

– А куда он едет-то?
– без интереса спросила Жанна - опять в какие-нибудь Тылды-Балды?

– Почему в Тылды-Балды?
– с обидой отвечал Боря - не в Тылды-Балды а в Америку!

Метаморфоза произошедшая с Жаниным лицом была поразительна. Высокомерная неподвижная маска сменилась вопросительным недоверием на смену которому пришла алчность смешанная с угодливостью.

– Это правда Ильюша - фальшиво улыбаясь, стала выспрашивать Жанна неужели прямо в Америку?! И надолго? На четыре месяца! Ах какой вы счастливец. А меня в чемодане не захватите? Что? Там мяса своего хватает? Конечно, я понимаю, понимаю...Ха-ха-ха! Ой! Аж дыхание спёрло! Такая новость! Такая новость!
– Придвинувшись к Илье и нависнув над ним своей необъятной грудью, она продолжала, перейдя на ты - Ильюша, дорогой, у меня к тебе одна просьба. Привези мне сто грамм мохера. Это такой ма-а-а-ленький моток, не займёт никакого места в чемодане. Мне очень нужно, очень! Привезёшь? Да? Ну молодец. Когда приедешь - вход в "Большой Кедр" тебе и твоим друзьям обеспечен в любой час. И столик. И за бутылкой дело не станет! А что вам сейчас подать ребята? За ресторанный счёт! Говорите, заказывайте!
– разошлась Жанна.