— Вчера ночью на юге Австралии произошел разлом, — он нарушил тишину, взяв меня за руку.

— Погибли люди?

— Нет. В том месте никто не живет. Сейчас не живет.

Он погладил пальцы, обводя обручальное кольцо, а я не понимала, к чему он клонит.

— Но жили пару тысяч лет назад.

Я моргнула, так и не догадываясь о смысле сказанного.

— Ты же у меня странная девушка… — усмехнулся он, а по моим плечам побежало тепло от произнесенного вслух «у меня», — статус, драгоценности, самолеты и деньги для тебя ничего не значат…

— Господи! Да говори уже! — взорвалась от нетерпения, что даже взмахнула руками.

— В разломе видны останки древнейшего города…

— А… — из меня вырвался невнятный звук, потому что не было слов, описать мое воодушевление.

— Ты назначена главой археологической группы.

— А-А-А!!! — и теперь уже мой счастливый вопль оглушил нас обоих.

Я ерзала в кресле, не в силах дождаться момента, когда я смогу увидеть тот город, о котором слагали легенды. И только наш шаттл завис над темной пропастью, я припала к стеклу авто, рассматривая дикую природу, окрашенную восходящими лучами солнца.

Рыча и оставляя за собой клубы красной пыли, мы подъехали к краю разлома. Только вот вместо бодрости я почувствовала тоску. Не мою. Выйдя из машины, я молча обняла мужа, не зная, какие слова подобрать, чтобы объясниться.

— Рэй… — подняла глаза на мужчину, который делал все, чтобы я стала счастливой.

— Мне нравится, когда твои глаза горят, — будто оправдался он, но грусть в его взгляде стала гуще, — но мне тебя не хватает, малыш.

Пальцы прошлись по волосам, убирая их с лица, и замерли на затылке. Мы смотрели друг на друга, а ко мне приходило осознание того, что я, убегая от своих прежних ошибок, стараясь спрятать чувства поглубже, уничтожала нашу жизнь в моменте здесь и сейчас, делала больно себе и тому, кто любил меня больше жизни, лишала нас драгоценного времени, которое мы могли проводить наедине, сливаясь в единое целое.

— Рэй! — я положила ладони на его лицо, и он прикрыл глаза. Сердце сжалось, и по груди растекся огонь, не дающий ни думать, ни говорить.

Пальто слетело с моих плеч, пуговицы с треском оторвались от строгой блузки. Его рубашку постигла та же участь, и как только наши обнаженные тела соприкоснулись, весь мир перестал существовать.

Горячие метки обжигали шею, заставляя тело льнуть к мужчине, что страстно целовал. Грудь, так долго не знавшая ласки, томительно изнывала от нежных прикосновений, требуя не останавливаться. Я не могла насытиться ароматом его кожи, вдыхала его, чувствуя, как пьянею, слабею.

Запутавшись в пуговицах его штанов, я недовольно рычала, а Рэй сдавлено хрипел, помогая мне. И оба были на грани.

Стоило пальцам почувствовать гладкий шелк освобожденного члена, как я, не раздумывая, опустилась на колени. Я хотела сделать своему мужчине приятно, надеясь, что не растеряла навыка за долгое время воздержания.

Проведя кончиком носа по длинному стволу, я вдыхала нежный терпкий запах, и урчала, прикрыв глаза от удовольствия. А Рэй смотрел, не сводя глаз, и нежно массировал мою голову.

Стоило представить, как эта нежность резко сменится на неудержимый порыв, и он силой вгонит член в мое горло, удерживая затылок рукой, как все мои внутренние мышцы сжались, предвкушая скорую разрядку.

— Фален! — выдохнул Рэй, с трудом удерживаясь на ногах от моих фантазий.

— Не подглядывай! — возмутилась тому, что он прочел мою самую непристойную мысль, и, облизнув губы, вобрала крупную розовую головку в себя.

Неразборчивое ругательство вырвалось из его рта, и ударив ладонью по крыше авто, Рэй вцепился в него.

— Моя девочка… — нежно шептал пересохшим горлом, пока внутри него бурлил ураган. Я знала, что он сдерживается, чтобы не напугать меня, не сделать больно, в то время, как моя фантазия была легкой сказкой, по сравнению с тем, как он в действительности желал брать меня.

По мере того, как мои движения становились размашистей, его член и мой подбородок блестели от слюны, пальцы все крепче стягивали волосы в хвост, и бедра напрягались сильнее. Он толкался мне навстречу все резче, и с каждым таким толчком член проникал глубже, готовя мое отвыкшее от подобных игр горло к вещам посерьезнее. И когда уже две его руки легли на мой затылок и силой вжали лицо в его лобок, меня унесло.

Шок от невозможности вдохнуть за секунду сменился рвотным рефлексом, но и он прошел тут же, раскрывая мое горло шире. Член мягко скользнул еще глубже, и на секунду замер, после чего легкая пульсация, пробежавшая по нему, отчетливо передалась мне, и горячая сперма потекла внутрь меня.

Его тело еще продолжало подрагивать, когда Рэй освободил меня от такой сладкой пытки, подтягивая под мышки к себе.

— Прости, не смог удержаться… — поджав губы, будто и правда считал себя виноватым, он всматривался в мои глаза с рефлекторно выступившими на них слезами.