Шрифт:
– Да, потому что ты щедро спонсируешь школу, – хмыкаю я.
– Руслан, мать твою! – рявкает отец.
– Гера! – встревает бабушка.
Она пришла за нами в гостиную, в страхе, что мы не сможем утихомириться сами.
Я уступать не собираюсь. И отец тоже. Поэтому конфликт продолжается.
– И как продвигается бизнес, сын? – спрашивает он с нотками сарказма в голосе.
– Медленно, – признаюсь по-честному. – И ты знаешь, почему!
– Поверь, к твоим проблемам я не имею никакого отношения. И к твоему бизнесу тоже.
Отец хорошо осведомлён о всех моих проблемах, но ему плевать.
У меня есть помещение – здание автосалона, который давно закрыт. По поводу аренды я договорился, и у меня даже есть деньги, которых хватит на оплату за полгода. Но вот с самими автомобилями прямо засада. Никто не хочет давать их мне на реализацию. А чтобы закупить крупную партию, ясен хрен, денег у меня нет.
К тому же я планировал продавать только эксклюзивные модели спорткаров. А значит, работать должен с RMJ. Но к гражданину Юсупову – владельцу компании – на сраной козе не подъедешь. Вот если бы отец за меня слово замолвил… Хотя они вроде не очень ладят. Мой отец, будучи мэром города, пару раз зарубил Юсупову крупные сделки по развитию бизнеса. И с тех пор между ними пробежала чёрная кошка.
Отец расстёгивает верхние пуговицы на рубашке, с хрустом дёргает шеей влево и вправо.
– Если ты такой взрослый, Руслан, то предлагаю тебе сделку, – говорит он, расхаживая туда-сюда по гостиной. – Либо ты прямо сегодня уезжаешь в Лондон. Где тебя, кстати, пока ещё ждут. Либо ты занимаешься своим бизнесом как независимый и самостоятельный «взрослый» человек, – делает кавычки в воздухе.
– Так я вроде и так ничего у тебя не прошу, – пытаюсь вставить я.
– Помолчи, я не закончил! – прикрикивает отец. – Независим ты будешь от всего! Понимаешь, что это значит?
– Нет… – протягиваю встревоженно.
Отголоски слабой паники уже просачиваются под кожу.
Неужели он…
– Независим от моих денег. Этого дома. Громкой фамилии, – загибает пальцы отец.
Твою ж мать! Он что, серьёзно?
– От машины тоже? – уточняю с язвительной улыбкой.
– Веселись-веселись, сыночек, – цедит он сквозь зубы угрожающим тоном. – Ты продержись хотя бы месяц, занимаясь своим бизнесом. И если я увижу, что дело у тебя продвигается, то… так и быть, проинвестирую твой проект.
– Гера! – восклицает бабушка, которая всё это время слушала нас, держась за сердце. – Ты с ума сошёл! Куда он пойдёт? Это же твой сын!
– Ему почти двадцать. Справится! – отрезает отец.
Я натягиваю добродушную улыбку на лицо, обращаясь к бабушке:
– Всё нормально, ба. Не пропаду. А через месяц ещё и деньги от отца получу.
Приблизившись, чмокаю её в щёку и обнимаю покрепче.
– Руслан! – она хватается за мою руку. – Не вздумай! Будь хоть ты разумнее!
– Да всё нормально, правда, – успокаивающе говорю ей.
Мне приходится с силой вырываться из тисков её объятий. Потом я подхожу к отцу и протягиваю ему ключи от тачки. Он их не забирает.
– Розовый и синий – не самые удачные цвета для мерседеса, – бросает он брезгливо. – Оставь себе это позорище. Хоть ночевать будет где.
– Гера! У тебя совсем нет сердца! – страдальчески восклицает бабушка.
– Ты права. Нет, – соглашается папа, направляясь в сторону своего кабинета. – Оно кануло в Лету вместе с нервными клетками.
Уходит. Ещё раз обняв бабушку, я тоже поспешно ухожу. Уже опаздываю на встречу с синеволосой.
Глава 8
Руслан
Я выжимаю все мощи из мерина, чтобы приехать к школе Вики к восьми, но всё равно опаздываю. Всего на пару минут. Но эта фифа забирается в салон с явным недовольством на лице. Ещё и дверью шарахнув, мать вашу.
– Вот сразу видно – колхозница! – бросаю я, не сдержавшись. – С дорогими машинами, чтоб ты знала, обращаться надо нежно и бережно.
Она зыркает на меня своими огромными синими глазищами и сразу тянется за рюкзаком на заднее сиденье. Открыв молнию, копается внутри.
– Думаешь, я тебя обокрал? – вновь не сдерживаюсь от сарказма.
Вообще-то у меня были мысли залезть в рюкзак, чтобы просто узнать его содержимое. Возможно, подглядеть фамилию синеволосой, если в рюкзаке всё же тетради и учебники. Но потом я решил, что мне это не нужно.
Вика никак не комментирует мои выпады, застёгивает молнию, швыряет рюкзак обратно на сиденье. Мне становится как-то даже не по себе от её молчания. Неужели так быстро сдулась?
– Ну давай же, Победа, – поддеваю её. – Где же твой искромётный юмор?