Он делает паузу, его член входит в меня. Наклонив голову, он слегка сжимает мою шею.

— Видишь, я знал, что тебе это понравится, чертова шлюха.
– Наклоняясь, он проводит языком по ленте, которая удерживает меня от того, чтобы послать его к черту. Когда он отстраняется, он убирает руку с моего лица. И я понимаю, что это мой шанс. — Я собираюсь трахнуть эту пизду.
– Он целует мои заклеенные губы. — Потом я собираюсь трахнуть эту задницу —

Я наклоняюсь, врезаясь своим лицом в его, заставляя мое и без того разбитое лицо кровоточить сильнее.

— Черт.
– Он садится, его руки взлетают к лицу. — Сука.
– Он убирает руки, чтобы увидеть, что они теперь в крови.

Я поднимаюсь в сидячее положение и делаю это снова. На этот раз мой лоб попадает прямо в переносицу.

Его член выскальзывает из меня, когда он падает спиной на задницу.

Мое сердце колотится, но это все. Мой единственный шанс. Если я не справлюсь, он наверняка убьет меня. Но я отказываюсь сдаваться без боя. Я врезаю ногой ему в шею, сбивая его на пол, и он начинает кашлять.

Я стою на трясущихся ногах и наклоняюсь. Я провожу руками по своей заднице и задней части ног. Сидя на краю дивана, наклонившись, я вытаскиваю их из-под ног. Они все еще связаны, но, по крайней мере, теперь они передо мной. Вскочив с дивана, я бегу на кухню. Этот ублюдок не связывал мне ноги. Трудно изнасиловать женщину с сомкнутыми ногами.

Он протягивает руку и хватает меня за лодыжку, ставя мне подножку. Крик вырывается из моих заклеенных губ, когда я приземляюсь на лицо.

— Чертова сука!
– рычит он, дергая меня обратно к себе. Мое обнаженное тело скользит по холодному кафельному полу. — Я сохраню тебе жизнь, пока буду скармливать тебя гребаным животным.

Я вытягиваю руку перед собой, пытаясь схватить один из электроинструментов, которые он сбросил со стола, но они слишком далеко. Я плачу в пленку, когда его пальцы впиваются в мою кожу. Я чувствую, как его ногти царапают мои ноги.

Переворачиваясь, я бью его ногой и умудряюсь нанести несколько ударов ему в лицо, и он отпускает.

Я ползу по полу, насколько могу, и достаю то, что мне нужно, как раз в тот момент, когда он переворачивает меня. Я поднимаю тяжелый оранжевый гвоздодер и нажимаю на курок, но ничего не происходит.

Он смеется надо мной. Глубокий, насыщенный смех, от которого его тело сотрясается, а у меня сводит живот.

— Правда, Рэй?
– Упав на колени, он оседлал мои бедра, хлопая по моим связанным рукам над головой. Я слышу, как гвоздодер падает на пол, когда его руки снова обхватывают мое горло. — Ты думаешь, это тебя спасет?

Паника сжимает мою грудь, и я делаю единственное, что могу придумать. Ощупью я дотрагиваюсь до гвоздодера, хватаю его и поднимаю изо всех сил, ударяя им в его и без того окровавленное лицо. Достаточно сильно, чтобы сбить его с меня. Я быстро моргаю, чтобы очистить слезящиеся глаза, и снова смотрю на него в своих руках. Сбоку мигает зеленый огонек. Это должно сработать. Мне нужно …

— Чертова сука!
– Он идет, чтобы вырвать его у меня из рук, но я снова нажимаю на спусковой крючок, и он отскакивает, крича, когда он соприкасается с его рукой. — Какого хрена?
– Отдергиваю его руку, она в крови.

Надежда растет, что я сделала это, и я пользуюсь возможностью, чтобы встать на ноги. Что я сделала по-другому?Его широко раскрытые глаза встречаются с моими, и он обвиняет меня. Я толкаю его в грудь и толкаю снова. Он отступает назад. Его голова опускается, а руки ощупывают грудь. Свежая кровь медленно начинает просачиваться на его белую футболку.

— Сука—

Я сую его ему в лицо и нажимаю снова. Он с криком падает на колени. Если бы я могла улыбнуться, я бы улыбнулась. Стоя позади него, я пинаю его в спину, толкая лицом вниз, наклоняюсь, толкаю его в затылок и нажимаю на спусковой крючок еще пять раз.

Из пистолета доносится громкий звук, напоминающий звук вентилятора. Я едва слышу это из-за шума крови в ушах. Воспользовавшись секундой, я отступаю назад и падаю на дрожащие колени, слезы текут по моему лицу вместе с соплями и потом. Он лежит неподвижно, и я держу пальцы на спусковом крючке, готовый выстрелить в него снова, если понадобится.

Мне просто нужна секунда, чтобы перегруппироваться. Чтобы перевести дыхание. Я задыхаюсь от этой клейкой ленты на лице.

Открывается входная дверь, и я прижимаюсь к краю дивана, когда входит Майк.

— Святое дерьмо.
– Его широко раскрытые глаза осматривают его дом, прежде чем они останавливаются на мне.

Я не могу говорить. У меня слишком толстый скотч вокруг рта, чтобы я могла его снять, и я не выпускаю из рук свое единственное оружие. Я до сих пор даже не уверена, как его использовать.