Он управлял авто, смотрел на дорогу, и ни один мускул не дрогнул на каменном лице Невского.

– Я же говорил тебе, что она сбежала с любовником. Все бросила, в буквальном смысле слова. Я не интересуюсь жизнью тех, кто меня предал, понимаешь? А наших соседей не слушай. Живут у нас одни «синие чулки» да сумасшедшие тетки, которым лишь бы язык почесать и оболгать кого-то. Мне хватает журналистов, которые до сих пор зачем-то ищут Анну! Забудь, королева моя. Анна и в подметки тебе не годится!

Я успокоилась немного. Все же, Рита и правда показалась мне чудаковатой и странной.

Дома мы остались одни. Дима отнес меня в спальню и в эту ночь был самым нежным, как когда еще только ухаживал за мной.

– Надень мой подарок, – попросил он, вытаскивая меня за руку из постели. – Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя и всегда рядом.

Он поставил меня перед зеркалом и обвил мою шею руками. Отодвинул светлые пряди и с легкостью защелкнул замок цепочки за ключицами. Я верила, что ревность его сошла на нет. Обняла мужа ответно, и мы закружились в горячем танце любви почти до самого утра.

И ничего не предвещало новых проблем. Во всяком случае, я так думала.

Мать моего мужа, Нина Васильевна, появилась у нас дома рано утром. Почему она пришла в плохом настроении, я спрашивать не стала. Обострять старый конфликт совсем не хотелось, но у свекрови были другие планы.

Нина сидела в гостиной, за столом и противно причмокивала. Дольки лимона обмакивала в сахаре, потом ела, морщась, и издавала неприятные, лязгающие звуки. И это была ее самая любимая и дурная привычка.

Я смотрела на этот процесс, давилась слюной, а сама представляла, как лимон застрянет вдруг в ее горле.

– Дима сейчас спустится к вам, – оповестила ее и пошла в кухню, чтобы сделать себе любимый кофе.

Нина молчала недолго. Она последовала за мной, закончив поедать лимон.

Конец ознакомительного фрагмента.