Шрифт:
— Теперь да!
Пока Кирилл расплачивается на кассе, я иду к банкоматам, чтобы снять себе наличность. Встаю в очередь перед парнем, у которого явно возникли сложности со считывателем приёмника. Он пыхтит, старательно выпрямляя измятую купюру.
— Какие-то проблемы? — произношу, прочистив горло.
Парень оборачивается. Окидывает меня взглядом с головы до ног, а потом чешет затылок.
— Да вот... банкомат ни в какую не хочет принимать мои деньги, — смущённо проговаривает, вертя перед собой купюрой. — У тебя, случайно не найдётся сотки? Можем поменяться, если есть.
Я отрицательно мотаю головой, вытаскивая банковскую карточку, запрятанную под телефонным чехлом.
— У меня нет денег с собой, всё лежит на карте. Но я могу перевести тебе, если нужно.
— Да, было бы здорово! Ты очень выручишь меня, — растягивает доброжелательную улыбку и передаёт мне измятую сотню.
Мы отходим в сторонку, парень диктует номер телефона, куда нужно перевести деньги. В этот момент спиной я уже ощущаю присутствие постороннего. Нетрудно догадаться чьё именно, но делаю вид, будто не замечаю этого.
— Посмотри, я правильно записала? — разворачиваю телефон экраном к лицу паренька, и больше ничего не успеваю ни сказать, ни сделать.
За капюшон меня тащат в сторону выхода, как какую-то собачонку.
Глава 6. Яна
— Кирилл, что ты делаешь? — брыкаюсь я, но он с такой силой вцепился в моё плечо, что я и шагу в сторону сделать не могу.
— Не успела приехать в город, а уже обмениваешься номерами со всякими сосунками? Прям сверхзвуковую скорость включила, как я погляжу, — цедит он сквозь зубы. Взгляд бешеный, будто готов голыми руками придушить меня.
Но что я сделала, не пойму?
— Чего? Я всего лишь хотела помочь парню!
— А я всего лишь хочу, чтобы ты не нарвалась на неприятности в первый же день, — выталкивает меня из магазина, ещё умудряясь катить при этом доверху наполненную тележку. — Так что делай как я скажу, — остановившись у багажника машины, он начинает загибать пальцы. — Ты не знакомишься с сомнительными парнями! Не ходишь в юбках выше колена и... Прикройся ты, наконец! — вскользь проходит взглядом по груди и резким движением застёгивает молнию на моей кофточке, спрятав от посторонних глаз нескромное декольте. — Хочешь, чтобы все вокруг окосели?
Хоть это и не комплимент вовсе, но до чего же мне льстит, что он всё-таки обратил на меня внимание.
— Мать честная! — из меня вырывается едкий смешок. — Может, прикажешь ещё в паранджу нарядиться!? Когда ты успел стать таким скрягой и диктатором?
— Я всегда таким был, — слова его резкие, словно выстрелы короткой очередью, так же резко он выкладывает пакеты в багажник. — Садись в машину!
— Раньше я могла пожаловаться тебе на отца за то, что он во многом меня ущемлял. И ты всегда его попрекал, что он не давал мне свободы, а сейчас сам ничем не отличаешься от него.
Он высовывается из багажника и вперяется в меня взглядом. Таким же острым и холодным как лезвие кинжала.
— Ты сама ответила на свой вопрос. Ещё вчера отец отвечал за тебя, а теперь ты находишься на моей территории и отвечаю за тебя уже я.
— Да с чего ты решил, что мне нужна нянька!? — в возмущении топаю ногой. — Очнись! Я уже взрослая!
— А вот мне так не кажется, — фыркнув, кивает на пакет, из которого выглядывают средства женской гигиены. — То, что ты пользуешься этими штуками, ещё не говорит о том, что ты взрослая, и вправе делать всё, что вздумается.
Из этого разговора уже ничего хорошего не выйдет. Надо прекращать с ним цапаться по пустякам. Разворачиваюсь и плетусь в машину, вполголоса ворча:
— Всё-таки прав была Серёжа. Надо было не говорить тебе о приезде. Сняла бы квартиру, да жила бы в ней одна в своё удовольствие.
— Что тебе там Серёга наговорил, м? — спрашивает, садясь за руль.
Услышал всё-таки. А я и хотела, чтобы он услышал.
— Твой друг был уверен, что я сама сбегу от тебя! И если не в первый день, то во второй так уж точно!
— Интересно, откуда у него такая уверенность?
— Да потому что он знает, что ты ни за что не откажешься от своих привычек! Ты же будешь приводить разных тёлок домой, а если нет, то найдёшь другой действенный способ как вытравить меня со своей территории. Чую, он был прав! Сейчас же заберу свои вещи и оставлю тебя, пока мы вконец не разругались!
Кирилл выдыхает из лёгких весь запас воздуха. Откидывается голову на подголовник и прикрывает веки.
Вид такой, будто его обрекли на вечные муки.