— «А те громилы… Правящие… они тоже по следу будут искать?»

— «Все Драконы-оборотни обладают этой способностью. Ещё они крайне чутки к всплескам магии. Но в нашем мире всплески практически сливаются в сплошной гул, и они эту способность блокируют. А здесь могут воспользоваться».

— «Теперь в бункере будут знать, где я живу?»

— «Нет. Поисковики не имеют права делиться сведениями с сотрудниками Центра. Скорее всего, попытаются доложить об этом в Эллинии. Но там есть кому заткнуть им рты. Думаю, у нас с тобой в запасе неделя до их возвращения. Если вопросы закончились, то вылезай из ванны и иди спать. Я помогу уснуть. Какой-нибудь кодекс почитаю».

***

На следующий день Надя приходила в себя. Сначала попыталась с помощью магии убрать царапины на лице, полученные от веток в лесу. Помог Чик советами. Почти залечила, остались лишь беловатые следы. Но дракончик пообещал, что через пару дней они исчезнут.

Проверила флакон из-под лечебного эликсира, но там не осталось ни капли.

Потом, почти не вылезая из постели, раз за разом просматривала киноленту памяти боя в лесу. Засекла его длину: уложился в пять секунд. Разглядела почти всё: лица магов, момент начала обхвата сетью поисковика, места, куда попали заряды, и брызнувшую в разные стороны кровь и плоть. Видела молнию, впившуюся в плечо второго поисковика, и проследила за его полётом над землёй до ближайшего дерева. Заметила плавившуюся одежду и кожу, которые, смешиваясь, образовывали огненно-коричневую корку. Выживет ли?

— «Оба выживут. По второму удар был средней силы. Маги умеют её контролировать».

— «Я в таком стрессе шарахнула бы со всей дури».

— «Восстановишь память и тоже будешь контролировать. Может, ещё поспишь?»

— «Нет. Я в норме. Новости почитаю».

Надю интересовало всё, что произошло на Земле за полтора года. Листала, читала, смотрела и старалась больше не думать ни о произошедшем в лесу, ни о предстоящей встрече с детьми. Особенно о встрече с детьми. Знала, что только накрутит свои нервы подготовкой к ней.

Приехала в кафе раньше назначенного времени. Села за тот же столик, опять лицом к окну. На ней бейсболка, надетая задом наперёд и большим козырьком прикрывающая необычные волосы в пучке. Лицо закрыли очки. Надя нервничала. Внимательно рассматривала выруливающие к стоянке автомобили. Многие из подъезжающих заходили в кафе. Наконец приехали и дети. Сделали заказ. Наташа была в зелёной блузке и тёмно-серых джинсах, видимо, успела переодеться. На работе у них жёсткий дресс-код. Виктор тоже в джинсах и белой футболке.

У Нади создалось впечатление, что они скорее агрессивны, чем заинтересованы в беседе. И решила не тянуть с разговором.

— Значит так. Есть один человек, который испытывает чувство вины от того, что не успел помочь Надежде Николаевне. Зная о том, что ваши семьи небогаты, он решил поддержать вас материально.

Удивление на лицах детей не передать было словами. Надя продолжила:

— Но этот человек хочет знать подробности о том, что случилось с вашей мамой.

Ответ дочери не удивил. Она, как всегда, была в своем репертуаре:

— А можно посмотреть твой паспорт?

Надя достала паспорт и отдала в руки дочери. Наташа внимательно изучила его, перелистала все страницы. Вернула.

— Вера, а кто считает себя виновным в смерти мамы? Ты можешь назвать имя? Это тот врач из больницы?

Слова о смерти резанули по сердцу, хоть Надя и была готова к этой новости. Постаралась не выдать своего волнения, лишь крепче сжала переплетённые пальцы.

— Я не знаю, о каком враче вы говорите. Человек, чью просьбу я выполняю, не виновен в смерти вашей мамы. Он считает себя виновным в том, что не успел помочь ей. Это разные вещи. И он пожелал остаться инкогнито. Сумма крупная.

— Маме стало плохо на улице. Одна из женщин успела схватить её за руку, но удержать не смогла. Вызвали скорую. В больнице повреждений никаких не нашли, совсем никаких. Сделали томографию. С мозгом тоже всё нормально, никаких отклонений. Но у неё был совершенно пустой взгляд. Ни с кем не общалась, не проявляла никаких эмоций. Мозг постепенно отказывался работать, органы отключались один за другим, и через месяц мама умерла.

Надя не заметила, когда по щекам покатились слёзы. Виктор ковырялся вилкой в тарелке. Наташа, рассказывая, смотрела в окно. Закончив говорить, повернулась к Наде.

— Вера? Ты плачешь? Кто ты?

Надя спохватилась и быстрыми движениями руки смахнула слёзы.

— Да так… вспомнила о своей маме. Тоже недавно похоронила.

— Соболезнуем, — как-то неуверенно произнесла Наташа.

Поднеся стакан с соком к губам, она всё ещё подозрительно косилась на Надю.

— По двести миллионов рублей каждому из вас.

У Виктора из руки со звоном выпала вилка. Наташа поперхнулась соком и закашлялась.

— Наташа, Вам необходимо проработать законные варианты передачи денег. Я их получила в виде дара. Может, так же передать и вам?