Дрожащими руками Настя вытащила из стола лист ватмана с его изображением.

– О! – Киллер удивленно посмотрел на Настю. – Клево мое мурло вышло! Ничего не скажешь. Умеешь. Наше вам с кисточкой!

Настя кисло улыбнулась и виновато развела руками. Наверно впервые в жизни успехи не порадовали ее.

– Копий не оставила? – деловито осведомился киллер, собирая лоб гармошкой и смотря пристально и напряженно.

– Нет, нет… Это все! – торопливо и испуганно подтвердила девушка.

Молодой человек очень медленно сложил вчетверо листок с портретом и аккуратно положил его в боковое отделение спортивной сумки.

– Где-то училась? – поднял он на нее глаза. – Хотя что рамсить. Сплошное непотребство, – процедил он и при этом недобро усмехнулся. – Возьму на память симпотка. Не возражаешь?

– Берите, – выдохнула Настя и опустила в пол глаза.

– Прямо Алёнушка! Еще бы тебе возражать. Кто бы тебя спрашивал, кукленок.

– Да это я так, – промямлила Настя, не поднимая глаз.

– Ну, это понты. Важно другое – если ты накалякала раз, ты можешь сделать это вновь. … Ты же можешь повторить? Скажи без базара.

Настя молчала вся сжавшись. Все внутри у нее замерло. Чувства, мысли, разум, сознание – атрофировались, и она превратилась в какую-то безвольную одноклеточную амебу, которой уже все равно, что будет дальше.

– Я тебя спрашиваю? —вновь более настойчиво бросил киллер.

– Да! Конечно. Я смогу, – как от удара плетью вздрогнула Настя и подняла на него глаза.

– Не брешешь. … Это мне нравится. Эх, жалко зазноба! Жалко. Ладно, вальну я тебя не больно. Как этого. Ты же видела, он даже не пискнул.

Киллер, не торопясь, достал из сумки сверток, завернутый в газету, развернул его. Газету сложил обратно в сумку.

– Да ты не это… не дрейфь! … Я же не фуфло какое-то. Умирать не страшно, если этим занимаются профи. Ясен перец, придется немножко потерпеть, но как без этого. Но это лучше, того, чем попасть к челу, который очкует, не уверен в себе или делает это впервые. Мне по барабану. Я привычный, так что с этим будет все в полном ажуре, – он помолчал, разглядывая ее и добавил. – Ну, ты же сама эту чахотку затеяла! Кого теперь винить. Расслабилась?

– Уже сейчас? Не-е-ет! Я нет… – сдавленно пропищала Настя, с трудом подняв глаза, на руку в которой он держал пистолет.

– О как! …Трепетулька! Зря! – с сожалением и разочарованием произнес киллер. – Что тут баланду травить. Тебе же хуже. Ну не напрягайся, будь паинькой!

Пистолет был небольшой, но длинный, а может, так, казалось, из-за набалдашника на стволе. Вороненая сталь приглушенно поблескивала и приковывала взгляд Насти. Так наверно гипнотизеры выкладывают на сеансе блестящие шарики, и лишают воли пациента. Киллер по-доброму улыбнулся и достал мягкую суконную тряпочку серого цвета.

– Да, успокойся я еще не того… марафет наведу…есть время…

Не снимая перчаток, киллер неторопливо стал протирать пистолет, очищать, от каких-то неведомых пылинок.

– Красава! – опять улыбнулся он. – Бесшумник на базе пистолета Макарова. Видишь, несмотря на массивный глушитель, он обладает хорошим балансом и использует штатные магазины от ПМ. Хотя, что я базарю… тебе это не интересно… и что ты в этом понимаешь.

Протирал он любовно, как бы гладил оружие, и в его движениях было какое-то мрачное и жуткое спокойствие и неумолимость асфальтного катка, который сам по себе катится с горки.

– Пуля дура. Зажмуриться от пули в черепушку это самое легкое, что удалось придумать нашим предкам. Пожалуй, легче кони двинуть только от передозировки герычем. Но это не наша тема. Ведь так?

– Я не знаю о чем вы? – сдавленно прошептала Настя.

– Да базарь нормально, дуреха. Ты же не дефектозная.

– Хорошо. Просто так получается.

– Я не гоню лошадей. Догоняешь? Настраиваюсь на работу. – Киллер помолчал и продолжил. – В смерти, конечно, ничего не может быть кайфового, и всегда не так красиво, как в советских фильмах про войну. Там туфта, высоко и с прекрасными словами умирают герои. Этого не обещаю. Киношники все гонят. Смерть почти всегда бывает я бы сказал, страшна и нелепа, но что делать. Кто-то должен этим заниматься. Все мы когда-нибудь станем жмуриками. И я и ты. Ну, ты чуть раньше. Планида у тебя такая. А могло быть иначе. Да блин!!

Киллер закончил протирать пистолет. Так же аккуратно как перед этим укладывал портрет, сложил вчетверо тряпочку и неторопливо поместил ее в тот же боковой карман сумки.

– Где тебе лучше?

– Что??!!! – с ужасом не поняла Настя, хотя, конечно, давно все поняла, но спросила в слабой надежде, что ошиблась.

– Ну, где лучше вальнуть, пиф-паф? На кухне? В ванной? Выбирай?

– Я – я-яя-я не знаю. Честно.

– Или здесь? Я и здесь могу, – с ласковыми и добрыми нотками предложил киллер и в глазах его читалось сожаление.