— А людей с измененными генами вы можете делать? — спросил Андрей.

— Мы в нашем институте нет. Мы тут только вирусами занимаемся. А вообще такие технологии есть и кое-где даже используются. Главная проблема — это проблема этики. Официально у нас такие эксперименты не разрешены.

— Но кому это когда мешало, — хихикнул Георгий, подмигнув Ольге.

Андрей понял, что между ними есть что-то большее, чем просто рабочие отношения. Секс? Да. Но и наука. Она зажигала и вводила в раж этих двоих. И оба сейчас, как эксгибиционисты, сливались в научном экстазе перед взором Андрея.

— А на ком вы испытываете свои вирусы и антивирусы? — не унимался Андрей.

Ольга промолчала. А Георгий продолжал:

— Кое-что на животных, но, к сожалению, есть еще специфические человеческие маркеры. И без испытаний на людях не обойтись. Поэтому тренируем на добровольцах.

— На каких? Неужели есть такие желающие? Вы же должны их заражать, чтобы испытывать вакцину и противовирусные препараты. Не с первого раза же все получаются. Люди могут умирать.

— У нас есть такие желающие. И чтобы было поменьше шумихи, все это испытывается далеко за пределами Страны. На Ближнем Востоке. Там людям и так не сладко живется, а мы им платим. Так вот тебе нужно в чемоданчике отнести бумаги и экспериментальный образец нового вируса с вакциной.

— Так вы что, биологическое оружие здесь делаете? — до Андрея наконец дошло.

— В науке этим термином уже никто не пользуется, — ответила Ольга.

И повернувшись к Георгию спросила:

— Я могу идти? Свою работу я сделала. В документах все в порядке?

— Да, все хорошо. Вы можете быть свободны. И завтра у вас выходной. Встретимся уже во вторник. Кабинет я сам закрою.

Сотрудница лаборатории улыбнулась своей сексуально-томной и одновременно милой улыбкой.

— До свидания, Георий, до свидания Андрей. Удачного вам вечера.

Она вышла, захлопнув за собой дверь.

— Я не понесу никакой чемоданчик никуда. Я вообще не одобряю то, что ты делаешь! И весь этот кошмар, который происходит в стране не одобряю. Ты такой же, как они!

— Я не такой же, как они, сынок. Я один из них. И ты тоже станешь, если хочешь хорошо жить. Тебе придется подчиниться этой реальности!

— Этой реальности? Ты хочешь, чтобы я подчинился тебе, а не этой реальности! Это не одно и то же. Реальность не состоит из напыщенных снобов, заскорузлых вояк и дорогих вагин.

— Что ты несешь? Ты хоть понимаешь, что ты никто без меня? Что только то, что ты Чавиани важно! Сам по себе ты ничего не стоишь.

— К сожалению. Я это понимаю. Но так больше не хочу. Я не буду твоим мальчиком на побегушках! Достаточно! Я с самого детства старался тебе угодить, быть на тебя похожим. Но это у меня никогда не получалось. Ты всегда был круче, умнее, лучше. Я так думал. Но как я ошибался! Ты бездушный, старый, властолюбивый мудак на службе у Светлоликого!

— Молчать, щенок! Как ты разговариваешь с отцом?! Да и кто он такой, этот Светлоликий! Когда его посадили на трон, он был никем. А я уже крутил большими капиталами, пока он просто таскал чемоданчик, будучи третьесортным гэбистом. Я веду свою войну! Ты даже не представляешь, на что я способен!

— О, я хорошо представляю! Я много раз видел, как ты бил мать, угрожая ей, что убьешь меня! Я видел, как ты бил Офелию! И ты сам мне признался, что собирался убить тысячи безвинных людей своей проклятой вакциной.

— Наука требует жертв!

— А маму ты тоже бил ради науки?

— Твоя мать очень много дерзила мне. А как-то я застукал ее в объятиях моего же охранника.

— Мама была единственных человеком, который меня любил!

— Она предала меня! И тебя тоже! Твоя мать не утонула!

Григорий в бешенстве смотрел на Андрея. Тот помолчал минуту и сказал.

— Она утонула, я сам это видел.

— Я хотел сказать, это не был несчастный случай! Она утопилась. Покончила жизнь самоубийством! Как и Офелия.

— Я бы тоже покончил жизнь самоубийством, живя с тобой! Ты дьявол во плоти! Это ты их обеих довел!

Андрей направился к двери лаборатории. Но Григорий его опередил. Его глаза налились кровью.

— Так, щенок! Вернись и послушай меня! Ты мой сын, ты должен делать то, что я тебе сказал. Иначе я лишу тебя наследства.

— Да лишай. Мне от тебя ничего не нужно. — с облегчением сказал Андрей, удивляясь самому себе: сказать это было не так сложно, как он раньше думал.

— Выкладывай на стол карточку и ключи от машины. Она кстати, стоит у меня в гараже. Я забрал ее у мастера из Деревни, в которую тебя не понятно за каким хреном с твоим дружком занесло. И также соизволь завтра освободить квартиру, где ты живешь. Она тоже принадлежит мне.

— Как скажешь, папа! — Андрей открыл дверь и вышел.

У дверей офиса он заказал такси, которое приехало уже через три минуты. Андрей сел в машину, назвал адрес квартиры, где он жил. И отдался мыслям, которые роем крутились у него в голове.