Капитан с адвокатом недовольно смотрят на уходящую ЮнМи и слышат, как она негромко напевает:

Ханырым параке, курымын хаяке,

Шибарандо пурова, пупурын не-маим…

Сон тридцать третий. Дежавю

Сон Сергея Юркина

— Так, девочки, все молодцы, — говорит наконец Пэ ЮнДжон, наш хореограф. — Можете немного передохнуть. А потом возьмёмся за "Lovey Dovey".

Мы все падаем у стены, вытягиваем ноги. Сил почти не осталось. Но это только кажется, на самом деле нам ещё часа два махать ногами и руками. Немного передохнём и продолжим. Ина (я теперь так называю ИнЧжон) передаёт мне бутылочку с водой. Вечно голодные ХёМин и БоРам с удовольствием подкрепляются листиками салата. СонЁн мужественно терпит: у неё жесткая диета.

ДжиХён весело общается с кем-то по Скайпу, вовлекая в разговор сидящую рядом КюРи. Обе хохочут.

— ДжиХён-а-а, кто там? — интересуется СонЁн.

— Мой старший брат звонит, — отвечает та. — Он у меня заботливый. Спрашивает, как у нас дела?

— ХёДжун, анньён! — говорим хором. — У нас всё хорошо.

Ко мне подходит ЁнЭ.

— Юна, — подаёт телефон. — Тебя.

— Кто? — спрашиваю. Если не мама, говорить ни с кем не хочу.

Она в ответ страшно округляет глаза. Ничего не понимаю, но телефон беру. Девчонки, подозревая, что сейчас у меня будет очередной разговор с ДжуВоном, прикипают ко мне взглядами и обращаются в слух.

Но это не ДжуВон. И даже не мама. Звонит последний на свете человек, с которым я хотел бы общаться. Вернее, предпоследний, если последней считать дуру ЮЧжин. В состоянии лёгкого охренения вслушиваюсь в неприятный голос, в ответ на предложение киваю, затем, спохватившись говорю вслух:

— Да, госпожа, хорошо. Я буду.

— Кто звонил? — спрашивает СонЁн, когда я после разговора отдаю телефон ЁнЭ. — Что-то плохое случилось?

— Почему ты так решила?

— У тебя такое выражение лица… Как будто тебе что-то неприятное сказали.

Ха! Знала бы она, кто мне сейчас звонил, тоже бы нехило так удивилась.

— Нет, сонбе, ничего не случилось, — успокаиваю тем не менее. — Просто я не ожидала, что мне позвонит именно этот человек. Это так… Семейные дела.

— Ну-ну, — говорит СонЁн. Но вижу, что она мне не верит.

ЁнЭ не спускает с меня вопросительного взгляда. Я в ответ пожимаю плечами, мол, сама в непонятках. Ну ладно, будем посмотреть.

— Так, девочки, — командует ЮнДжон. — Время. Встаём-встаём. Музыку, пожалуйста…

* * *

Отель "Golden Palace"

Давненько я здесь не бывал. Даже в груди шевельнулось что-то этакое, ностальгическое. Обстановка, суета, разноголосый гул — всё напоминает о не слишком далёких днях начала моей трудовой деятельности. Вот и ресепшен, за стойкой которого я сидел, выбивая у военных танки. Кстати, памятуя о том, кто меня ждёт, хотя бы один танк мне сейчас точно не помешал.

Среди обслуживающего персонала то и дело замечаю знакомые лица, но я в тёмных очках и с намеренно простенькой причёской и это меня здорово выручает. Не испытываю ни малейшего желания участвовать в вечере воспоминаний и раздаче автографов. Прохожу в ресторан, окунаясь в до боли знакомую атмосферу. Кто там, интересно, теперь мешки с мусором выносит, на ком вредная мЭнЭджерша оттачивает свои коготки? Может, её уже уволили.

Мадам, назначившая мне встречу, сидит за столиком одна. Она поднимает голову, замечает меня, ждёт, когда подойду.

— Добрый вечер, ЫнДжу-сии, — говорю, снимая очки и слегка кланяясь.

Недовольно поджав губы жена господина СанХёна оглядывает меня с ног до головы, затем милостиво кивает в ответ:

— Добрый вечер, ЮнМи-ян. Присаживайся. Ты не голодна?

— Нет, спасибо. Но я бы выпила какого-нибудь сока. Сегодня очень жарко.

Она подзывает официанта, делает заказ. С минуту сидим молча. Она барабанит пальцами по столу, то и дело поглядывая на меня.

— Удивлена? — спрашивает наконец.

— Немного, — не отрицаю я. — Никак не ожидала, что позвоните именно вы.

— Да я и сама не ожидала, — вдруг признаётся и она. Наблюдать некоторую растерянность на её обычно надменном лице весьма непривычно. — Но дело в том, что поговорить с тобой попросил человек, которому я не могу отказать.

— И это, как я понимаю… не президент СанХён? — уточняю осторожно, точно зная, что сабоним никогда бы не отправил на переговоры со мной свою жену.