Скрипнув от досады зубами, решительно доиграл сценку с прерванным сексом. Но когда, вернувшись в номер, попытался вернуться к работе — не смог. Вот так дёшево и тоже по-детски — просто не смог собраться с мыслями! Из-за какой-то разобиженной малолетки! А дальше что — страсти-мордасти, взаимная ревность?! Розовые сопли, разбитые мечты… и заваленное дело, за которым десятки сотен жизней?

Нет уж. Если большее покрывает меньшее, то меньшего не существует.

…Однако не выдержал. Сорвавшись с места, бросил связным:

— Срочное дело! Встречаемся через пятнадцать минут!

Вжимая педаль в пол, ни на секунду не сомневался каким будет Славкин ответный ход. Сам же к нему и подтолкнул. И от этого только ещё больше разъярялся, но мчал туда вовсе не из-за этого, а просто поставить на место зарвавшегося напарничка. Но когда увидел её такое желанное, распластанное под Коломойцем тело, зарывшиеся в его волосы робкие пальцы и вызывающе разведённые коленки — словно накрыло.

Ярость ослепляла. Коломойца — к чёрту! Просто кобель, которому подфартило. Дурак бы был, если бы отказался. А вот она…

Так хотелось сделать ей больно за то, что посмела даже подумать о ком-то другом! Наказать. Присвоить, сожрать. Утопить в своей дикой ревности, чтобы никому больше не досталась. НИКОМУ! Чёрт, чёрт, чёрт… Ну как можно было так глупо на неё подсесть?!

— Ну какого хрена тебе надо, а? — голос превратился в рык, аж горло от него драло. — Чего ты добиваешься? Так сильно хочешь, чтобы трахнул тебя?

Пальцы на её шее против воли сжимались туже. Ещё немного и девчонка поплывёт, а потом словит «собачий кайф» и… Боже, как бы он хотел показать ей это! Срывать с нежных губ стоны вперемешку с хрипами. Подминать под себя её обмякшее тело. И встречать возвращение в сознание глубоким, жадным проникновением…

Со сколькими играл в эти игры, без души, просто оттачивая навык, и вот она — первая, та самая, ради которой хочется расшибиться. Перемешивать её наслаждение с болью и боль с наслаждением, подсаживать её на этот кайф, как на наркотик. На себя подсаживать! Подарить ей этот самый яркий и незабываемый оргазм. Первый. С ним. Чтобы никогда уже его не забыла.

Но, чёрт, чёрт, чёрт… Это обоюдоострая игла. Нельзя!

Вклинил колено между ног, грубо подал вверх:

— Думаешь, классно тебе будет, да? Думаешь, в кайф? — Лицом к лицу, глаза в глаза, лишь бы не видеть этих желанных, зацелованных чужими губами губ. — А со мной может быть только больно, дура ты! Больно и страшно!

Но и во взгляде её тоже не было спасенья — там бушевали обида и злая ревность. Он видел — девчонка хочет его так же дико, как и он её, и так же единолично и безраздельно. Она словно заявляла на него права и дерзко провоцировала на взаимность. И от этого Гордеева окончательно срывало. Соблазн поддаться был так велик! Её доступность дурманила, вместо доводов против находились лишь оправдания: с одного раза не затянет, наоборот, запрет утратит остроту и дальше будет только проще. Один раз… Только один…

— Руки свои от меня убрал! — словно услышав его мысли, упрямо просипела Славка. Она, в отличие от него, явно не собиралась довольствоваться одним разом. Ей по-юному безрассудно нужно было либо всё, либо ничего.

И в этот миг Гордеева внезапно осенило — словно выстрел в голову. Даже эрекция тут же пошла на спад, а в мозгу, моментально вытеснив страстную дурь, холодно и трезво, на ходу соединяясь в стройные логические цепочки, поползли мысли о деле.

Ну конечно! Новые обстоятельства с Жагровскими и ему позволяют скорректировать расклад. И пусть делать это вот так резко слишком рискованно, но иногда всё определяет удачный момент. Такой, как сейчас.

За те сорок минут, что понадобились на то, чтобы доехать до отеля, закончить дела и вернуться, он успел накидать новую стратегию. Имелись большие сомнения насчёт того, как воспримут её в Конторе, но и это было решаемо. Просто не сразу. Сейчас гораздо важнее удержать Славку, выбив при этом романтичную дурь из её головы. Пусть лучше ненавидит, но боится сделать шаг в сторону, чем витает во влюблённых облаках, готовая при этом в любой момент капризно сдёрнуть в туман.

Однако, вернувшись в коттедж, Гордеев обнаружил лишь злого, требующего объяснений Коломойца и предусмотрительно запертую снаружи, но пустую изнутри Славкину комнату с распахнутым окном…

— Лена, не трогай её ради бога, она может быть заразная… — донёсся до меня сквозь сон сдавленный шёпот.

— Да какая заразная, ты на ногти её посмотри, там такой маникюр, что закачаешься! — прошипел второй голос.

— Всё равно не трогай! Просто запри и вызови ментов!

Я распахнула глаза и упёрлась взглядом в стену с поплывшими от сырости обоями. За спиной осторожно скрипнула дверь и дважды щёлкнул замок. Твою мать, ну вот как можно было так крупно облажаться?