Зараза в башке как игла засела.

Глаза эти. Губы. Волосы. Под пальцами пряди чувствую. Почти год прошел, а я до сих пор четко помню, как наматывал их на кулак.

Я с ней ни черта из того что хотел, так и не сделал.

Только на фотки и пялюсь. Открою новый отчет и глазами ее снимки жру.

Каждую линию изучаю. Каждую черту. Вроде и понимаю, что пора уже это бросить, хоть на время паузу взять. Но куда там. Если не просмотрю отчет, не залипну на снимках, внутри такая острая злоба поднимается, что любого порвать готов.

Она изменилась.

После смерти родителей была… потерянная? Глаза красные. Лицо бледное. Фото в слезах было только с похорон. Но и так ясно, что ночами рыдает.

Потом видно немного отошла. Ожила.

Я все шаги отслеживал. Знал, что универ бросила. Магазином занялась. Знал, что пытается выяснить все про гибель родителей. Через этого хмыря. Жданова. Через подружку свою. Ничего не нашла.

Так выходит, что ее жизнь теперь знаю как свою.

Зацепила она меня, вот и все. Красивая же. Мужики ее замечают. Только она вся в своих мыслях, не чувствует, ничего не видит.

И от Жданова этого в стороне держится. И с другими на контакт не идет.

Резника рядом с ней так и не видно. Пропал. Зачем тогда помогал? Хотя наплевать. Он мне год жизни должен. Придет время — свое получит. Я обещания держу.

— Приглядывай за девчонкой, — говорю Мирону, когда узнаю о том, как ей предложили продать магазин. — Людей туда направь.

— За ней уже следят.

— Этого мало.

— Добавлю пару человек из личной охраны.

— И по этому прилизанному типу тоже все выясни.

Никто ее не тронет. Пока я сам с ней не наиграюсь. Никто даже дышать в ее сторону не должен.

А потом посмотрим.

Уже сейчас понимаю, что слишком сильно голоден. Месяца не хватит. Она меня так вымотала, что теперь ей придется очень долго расплачиваться.

— Руслан, все готово, — Мирон приезжает лично, чтобы сообщить хорошие новости. — В пятницу утром ты выходишь. Сейчас еще по новостям тему разгоним. Пусть все знают, что обвинения официально сняты.

Киваю.

— Как отмечать будем? — спрашивает друг.

— Я один отмечу, — скалюсь.

Точнее — с ней. Год ждал. Год! Зараза такая… всегда в последний момент ускользала. Потом вообще удрала. Ничего. Теперь она никуда от меня не денется.

Соскучилась, Тая?

___

Конец первой части