Шрифт:
Ты чувствуешь смену причуд?
Дождь входит ко мне через крышу.
Я шелест волос твоих слышу.
И слышу - как стрелки бегут... 1988 С.21
ЖЕНЩИНЕ
Как внимателен долгий взгляд.
Преломляют свет зеркала
И полет перспективы длят
В комнатенке, что так мала.
Но тебе не до их чудес.
И, глаза в стекло углубя,
Ты исследуешь темный лес
Постигаешь в стекле себя.
Тронет гребень ночную тьму,
Что живет в густых волосах.
Может, что-то и я пойму,
Отражаясь в твоих глазах?.. 1988 С.22
x x x
Заповедный мой лес!..
Замирает пульсация ртути.
Ускользающий взгляд
Не был брошен сюда наугад.
Но не знает конца
Это странствие в поисках сути.
Если ж есть поворот
То скорее всего, что назад.
Осторожных шагов,
Пропадающих в сумерках леса,
Не услышать вовек,
Не увидеть сквозь полог ветвей.
Пригибает к земле
Эта ноша, лишенная веса,
Груз твоей доброты,
Неотступной тревоги моей... 1989 С.23
x x x
Сквозь сиянье прозрачной воды и теченье слепящего
света
Мерно плещет в глаза
первобытная
зеленоглазая мгла.
И когда-то пугавшая неодолимостью
сила запрета
Под твоею рукою становится вдруг
до смешного мала.
Изначальная мгла
проступает тяжелой, сверкающей солью.
Различаются дни
цветом глаз и оттенком звенящих волос.
Наше время созреет, как плод,
наливаясь
сомненьем и болью.
Может быть
лишь для этого
сад наш
на почве скудеющей
рос. 1989 С.24
x x x
Только ветер звенящий промчится, вздымая покровы.
Птицы в небе продолжат судьбой предначертанный путь.
Звездный ветер откроет окно, отодвинет засовы.
И откроется взгляду прозрачная, чистая суть.
Совершенные линии рук, продолжение взгляда...
Стайка звезд затеряется в темных, как ночь, волосах.
Это эхо грядущего летней порой звездопада.
Две зеленых звезды отразятся в полночных глазах. 1989 С.25
НОВЫЙ АБЕЛЯР
Лунным светом войду... Ты услышишь мое дыханье.
Пламя вдруг ощутив, ты поймешь, кто ночной твой гость.
Лишь к тебе прикоснусь - и в ответ на мое касанье...
Словно чуть покачнется налитая солнцем гроздь.
Темный шелк заструится - и встретятся наши губы.
Как прозрачен неистовой жажды моей родник.
Свет войдет в эту плоть. Будут руки нежны и грубы.
Средоточие света... И свят будет каждый миг. 1989 С.26
x x x
От росы тяжелеет цветок. Тяжелеют покорностью руки.
Время тает, как льдинка в руке, устремляясь по капле к нулю.
Замирает в ладони ладонь. В тишине растворяются звуки.
Но иссякнет прозрачный родник, если жажду свою утолю.
Взглядом волка смотрю на тебя, но не взглядом, молящим о ласке.
Волк всегда застигает врасплох... И растерянный жест прихотлив.
К сердцу матери девочка льнет и внимает доверчиво сказке.
Знает мать, но не знает дитя: правят морем прилив и отлив.
Руки нежные тронут цветок и на волка поставят капканы.
Легче - в чьих-то глазах утонуть, чем найти путеводную нить.
Тихо взгляд от тебя отвожу - будто нож вынимаю из раны.
Слушать девочке сказки и жить. Долго женщине рану таить. 1989 С.27
x x x
Словно два безрассудных дельфина,
Угодивших в игре на песок...
И прощанья холодная льдина
От беспомощных - на волосок.
Станем завтра пригоршнею праха...
Набегает угрюмо прибой.
Две янтарные капельки страха
Мы с тобой... 1989 С.28
ПОЭТ
Между светом и тенью, по призрачной грани,
Дуновением ветра скользнув по судьбе,
Ты пропел. И заката холодные длани
Мертвой хваткой ложатся на горло тебе.
Жил под небом, как по небу странствует птица.
Вот и берег. Меж пальцев струится песок.
Жизнь поэта - песка слюдяная частица.
Дом его - шесть извечных сосновых досок.