Фруктовый сад за домом ухода не требовал. Яблоки поспеют только в августе. Поливать деревья не надо. Дожди идут регулярно. Обрезать не надо.

Огород маленький, только самое необходимое. Тетя не делала больших заготовок. Дочь с семьей давно жила в Сибири, а тетя Надя всегда обходилась малым. Поливать огород несложно.

В детстве Алена несколько раз гостила у тети Нади вместе с мамой. Но последний раз была в Малой Лопуховке лет пятнадцать назад.

Алене нравился дом тети. Небольшой, но очень уютный. Крепкий, деревянный, одноэтажный, на каменном цоколе. Навес над крыльцом опирался на резные деревянные столбы, на окнах ажурные наличники с голубями и сердечками.

Даже в жару в доме прохладно. Так приятно пройтись босыми ногами по широким крашенным половицам! Теплые детские воспоминания о деревне Алена сохранила навсегда.

Тетя регулярно приезжала в город, виделась с сестрой и племянницей. Мама Алены тоже ездила на свою малую родину.

А вот у Алены времени на посещение деревни не было. Да и особого желания тоже. Даже в детстве ей там было скучно. Отдыхать Алене нравилось в горах или у моря. Что делать в глухой деревни на краю света? Гусей пасти да бегать босиком по траве?

Но теперь Алене хотелось тишины и покоя. Чтобы переосмыслить последние события и посмотреть на свою жизнь со стороны.

Тетя поводила Алену по соседям. Кто-то помнил Алену, кого-то Алена видела впервые. Люди уезжали и приезжали в Малую Лопуховку. Тетя в подробности жизни Алены не вдавалась, просто говорила, что племянница поживет у нее и последит за хозяйством.

С одной стороны, участок тети Нади граничил с участком молодой семьи. Большой дом с мансардой под зеленой крышей был оштукатурен и покрашен в веселый желтый цвет.

С другой стоял старинный двухэтажный дом. Высокий цокольный этаж каменный, второй из деревянного сруба. Тетя Надя сказала, что в него хозяева пускали постояльцев. Сейчас в нем никто не жил.

– В Оксаной ты уже знакома. Вы с ней подружитесь, – заверила тетя Алену. – Нормальная женщина, правда любопытная не в меру. А так ничего. Она с мужем приехала лет пять назад из соседней деревни.

– Я особо дружбу водить не собираюсь. У меня много работы, – призналась Алена.

– Теперь никто не станет приставать к тебе с вопросами, кто ты такая и почему живешь в моем доме, – тетя Надя дала еще несколько указаний племяннице. – Кур оставляю на тебя. Не забывай менять воду, а то она на жаре быстро затухает. С ними у тебя хлопот не будет. На ночь курятник запирай. Есть в деревне пара алкашей, могут утащить. Днем не полезут, а вот ночью идет мимо, почему бы не залезть за курочкой?

Про пьяниц Алена как-то совсем не подумала.

– И что в ними делать, если полезут в курятник?

– Кричи громче – соседи выручат. Или участкового зови. Он через четыре дома живет. Проще добежать чем дозвониться, связь у нас сама знаешь какая. Он толковый. Но эти балбесы не полезут, если курятник запрешь. Сейчас в деревне пьющих заметно меньше стало. Работает народ, не до баловства.

Наличие алкашей в деревне нарушило идиллическую картину. Но такова жизнь.

Тетя сообщила, что последнее время в деревню понаехали городские. Кто-то живет только летом, кто-то вообще перебрался сюда.

– Вот от тех, у кого глаза нарисованы на воротах, держись подальше, – предупредила тетя Надя. – Не то сектанты, не то просто идиоты. Поселились весной. Живут только тем, что сами вырастили, ничего почти не покупают. Даже ткань ткут. Как в старину. Главарь у них очень активный. Все рассказывает о здоровом образе жизни, по деревне босой ходит.

– Как Лев Толстой?

– Именно. Матвеем зовут. Патлы отрастил до пояса, бородищу не стрижет. Держит сауну, но туда пускает пары только по паспорту, чтобы штамп был, что расписаны. Оплата почасовая и очень высокая. Он против разврата и алкоголя. Того, что в магазине. Сам самогонку гонит за милую душу. Это типа небесная роса. Матвей с товарищами его продает. Еще сыр козий варят, и тоже продают заезжим. Местные у них ничего не покупают и вообще не жалуют. Но к ним туристы откуда только не приезжают. В основном в выходные. Целыми автобусами, стоят в очереди к Матвею Что он им там за байки рассказывает, не скажу, не знаю. Говорят, он еще и целительством занимается.

Потом тетя вернулась к теме сена.

– Скосишь, подожди, пока высохнет. Только потом можно перевозить во двор и складывать под навес. Иначе сгниет.

– На чем я его возить буду, на велосипеде? – тоскливо спросила Алена.

Тетя Надя задумалась. И потащила племянницу через всю деревню к дальнему родственнику.

– Вот, Федя, помнишь мою Алену? – спросила она у крепкого мужика пенсионного возраста, копавшегося в огороде.

– Аленка! Точно не узнал бы! – радостно оторвался от грядок Федор.

Дядю Федю Алена вспомнила с трудом.

– Поможешь ей сено перевезти? – поинтересовалась Надя.

– Можно. Но у меня дел невпроворот. У тебя права есть? – спросил Федор у Алены.

– Есть.

– Погоди, – Федор сбегал в дом и вынес ключи от автомобиля. – Вот тебе мой железный конь и прицеп к нему, – кивнул он в сторону машины, накрытой брезентом. Сама справишься. Конь хоть и старый, но покладистый.

Федор эффектно сдернул брезент. Под ним оказался горбатый «Запорожец» выцветшего голубого цвета. Передние сиденье рядом с местом водителя заменяла деревянная табуретка.