– Твоя рана… если не остановить кровотечение, то через час ты потеряешь сознание, а затем умрешь.

– Как скажешь, гном, – лицо Карла искривилось, но он ничего не ответил.

Ольха опустилась на колени и полурослик начал ее перебинтовывать.

Феалис тенью подошла к Люмену. Он почувствовал ее дыхание, после чего оглянулся, и они встретились глазами.

В ее взгляде была пустота. Словно бы она нашла то, что искала, но это не принесло ей желаемого удовлетворения. Чашу без дна, не наполнить.

– И снова ты спасаешь нас, снежок. Снова на мне еще один долг, – она ухмыльнулась и ткнула пальцем в Люмена, после развернувшись и направившись к своему собрату.

Темный эльф сидел у стен горящего дома и улыбался, смотря на свои окровавленные серпы. Его собранные в хвост темно-серые волосы были испачканы в саже и крови. Все тело было покрыто ранами и синяками. Худая грудь тяжело дышала.

Пару жителей Эриндора окружили Люмена.

– Ты, тот самый, сатанист? – девушка, прижимавшая к себе вилы, спросила из-за плеч друзей.

– Он-он. Посмотри на его книгу… – прохрипел крестьянин с вертикальными зрачками в желтой шапке, конец которой падал ему за спину.

– Он, колдун, а не сектант! – сказала тучная женщина, державшая две чугунные сковородки.

– Прости, я другое имела в виду. Надеюсь, он нас в жертву не принест какую-нибудь… – девушка спрятала свое лицо за спинами крестьян и исчезла.

– Заткнись, Инна. Этот «сатанист» спас нас! Как там говориться, враг моего врага…

Люмен смотрел на чумазые лица жителей Эриндора и вдруг вспомнил лицо Стефана и его бледно-голубые глаза. Интересно, как после всего случившегося будут дальше жить мимики? Почему вообще это его волнует?

– …мы хотели тебе сказать… – донеслось из-за спин крестьян.

– Спасибо, в общем, колдун, – выпалила тучная женщина с раскрасневшимся лицом.

– Да-да, спасибо! – добавил мужик, придерживая свою шапку.

Люмен был словно в прострации. Одним заклинанием он лишил жизни два десятка людей. Имел ли он права так поступить? Этому ли учил его учитель?

Теперь уже не важно, чему он его учил. Он умер. Он оставил его здесь одного, в этом проклятом мире. Как и его родители.

Костяшки кулаков хрустнули и Люмен отвел взгляд от крестьян уставившись на очередную загорающуюся крышу.

Сидящая рядом Ольха хмыкнула:

– Что, тоже не любишь бравады? Вот и я, колдун. Сколько не помогала людям, так они меня и не приняли. А в начале вот так же говорили. Но стоит повернуться к ним спиной, как сразу накидывают петлю тебе на голову, а уже потом разбираются, кто что у кого украл. А кто этому хотел помешать. А! Ладно…

Люмен посмотрел на полукровку.

Женщина была шире него и мускулистей. Казалось, обними она его со всей силы, что-то в нем обязательно хрустнет. Эта дева, должна была родиться мужчиной, а не женщиной. Тогда бы может и клыки не помешали бы ей нормально жить. Тем более в Эриндоре столько мастеров по «коррекции».

– Тоже оцениваешь мою фигуру? – полукровка хмыкнула.

Люмен отвел глаза. Пыльные облака заволокли все небо. День клонился к вечеру.

– Да я шучу. Привыкла. Все сначала смотрят на мое тело, мышцы. А только потом в мои глаза, колдун, – она поднялась, чуть придерживая свой перевязанный бок. Было видно, что он невыносимо болит, но на ее лице не проступило ни капли тех ощущений, что она чувствовала. Лишь улыбка так и не сходила с ее губ.

– Вот, твои, – она сделала шаг к Люмену, – красные сейчас. А в камере были синеватые. Это магия какая-то? – она приподняла тонкую бровь.

Казалось, ее лицо стало милее, когда она не дралась и не убивала кого-нибудь. Если убрать ее мускулы, сделать ее пониже и вернуть длину светлым волосам. Она даже может сойти за принцессу из какой-нибудь классической сказки. Настолько казались правильными ее черты лица.

– Это физиология. Из-за света они меняют цвет. Всему виной солнце, – Люмен не вольно улыбнулся.

– О-о-о… Какое дело, колдун. Знаешь, – она подошла еще ближе. Так, что Люмен теперь видел поры на ее светлой коже, – если мы выживем я хочу позвать тебя в бар.

Люмен удивился.

– В бар… Ну, в смысле на свидание, колдун. Ты и я. Ну… – она махнула рукой и подошла к Люмену. Взяла его за подбородок и поцеловала.

Ее горячие губы и тело словно передали ему частичку ее энергии.

После короткого поцелуя она отступила назад, улыбнувшись.

– У нас так принято. Как говорил отец, если тебе кто-то нравится, поцелуй его, а потом скажи. Блин! Я опять все напутала… – она схватилась за голову. Кто-то засмеялся рядом.

Ольха грозно оглянулась и увидела хохочущего Карла. Рассмеялась в ответ. Люмен подхватил.