В эту минуту влюбленным казалось, что они стали единым целым. Им обоим хотелось только одного – чтобы никогда не кончалось это горячее буйное блаженство.

Супруги лежали, не в силах оторваться друг от друга, пока наконец к ним не вернулось чувство реальности. Только тогда Тревис перекатился на спину, все так же крепко прижимая жену к влажной груди.

– Это никогда не кончится! – благоговейно прошептала она.

– И будет продолжаться, – с энтузиазмом подхватил Тревис, – до самой нашей смерти! А там посмотрим, может быть, нам и в раю удастся отыскать укромный уголок, чтобы позабавиться? – И он весело усмехнулся:

– А может быть, рай – это просто один долгий миг наслаждения, как ты считаешь, милая?

Китти шутливо шлепнула его по плечу.

– Гореть тебе в аду, Тревис Колтрейн! Ведь это же самое настоящее богохульство!

– Тогда ты будешь гореть вместе со мной, принцесса, ведь именно ты довела меня до этого!

Они долго лежали в блаженном молчании. Наконец Китти уже не могла сдержать любопытство, терзавшее ее:

– Скажи наконец, что хотел от тебя президент?

Ей показалось, что у мужа на мгновение перехватило дыхание.

– Скажи, Тревис, в чем дело? – взмолилась она, чувствуя что-то неладное.

Внезапно руки его разжались, и, выпустив ее из своих объятий, он откинулся на траву и поднял задумчивый взгляд к небу, на котором уже появились первые звезды.

Китти притихла рядом, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не повторить вопроса, так как знала, что муж посвящает ее в свои дела лишь тогда, когда находит это нужным. Так уж он привык, и не было смысла торопить его.

Прошло несколько томительных минут. Наконец Тревис очнулся и, снова прижав к себе жену, мягко шепнул:

– Китти, мы едем в Париж.

От удивления у нее перехватило дыхание, и она так и застыла, глядя на него, не в силах произнести ни слова, – Париж, – мечтательно продолжал он, – да, мы едем в Париж. Президенту кажется, что теперь я мог бы попробовать себя на дипломатическом поприще. Во Франции сейчас кипят страсти: монархисты, бонапартисты, радикалы мутят воду. Президент считает, что надо кому-то на месте разобраться, что к чему. – Он замолчал, а потом, глубоко вздохнув, как перед прыжком в ледяную воду, резко бросил:

– Китти, президент хочет, чтобы мы уехали еще до конца месяца.

Это неожиданное известие оглушило ее, на мгновение ей показалось, что она умирает. Мысли беспорядочным потоком кружились в голове. Париж? И уже в конце этого месяца? А что же будет с рудником, с их ранчо? Да и Колт соскучился! А как же их дом? И ведь Тревису даже в голову не приходит спросить, а хочет ли она поехать! Черт побери, опять он все решил сам и даже не подумал посоветоваться с ней!

Не отрывая любящего взгляда от лица жены, Тревис с волнением наблюдал, как гнев и растерянность на нем сменяли друг друга. Он прекрасно понимал, о чем она думает, ведь еще и часа не прошло, как он испытывал то же самое.

– Для нас начинается совсем другая жизнь, Китти, восхитительно новая жизнь! Разве ты не понимаешь, ведь теперь я уже больше не покину тебя, мы всегда будем вместе. Президент пообещал, что больше никогда не пошлет меня на задание одного, ведь я ясно дал ему понять, что пользы в этом случае от меня не будет!

Джон Тревис вполне способен справиться со всеми делами дома. Пришло время, когда ему надо брать в свои руки фамильное богатство. А потом, ты ведь знаешь, управление рудником настолько хорошо налажено, что сейчас за ним уже не требуется постоянно присматривать. – И он снова стиснул ее в объятиях. – Как хорошо нам будет вместе, принцесса! Ты только подумай, – он хитро улыбнулся, – в Европе столько интересного, что моя страсть к приключениям, которая доставляла тебе много лет одни неприятности, на этот раз будет утолена!

Но Китти было вовсе не весело. Слишком много перемен ждало их в будущем и слишком неожиданно все это обрушилось на нее.

Радостная улыбка Тревиса стала похожа на гримасу, когда он почувствовал, что жена явно не разделяет его энтузиазма.

Он склонился над ней и умоляюще заглянул в глаза:

– Пообещай, что поедешь со мной, Китти. Прошу тебя.

Против этого она не смогла устоять. Нежные слова мужа словно разбудили ее, и она вернулась к действительности.

– Как ты мог подумать, что я решусь оставить тебя?! Но мне нужно какое-то время, Тревис, хотя бы для того, чтобы все обдумать, привыкнуть к мысли о скором отъезде. Не можем же мы просто взять и уехать, как будто через пару недель вернемся. И потом, милый, я совсем не уверена, что так уж хочу в Париж.

Муж понимающе кивнул, а Китти вдруг нервно засмеялась, прижавшись к нему.

– Ох, Тревис Колтрейн, на этот раз ты превзошел самого себя. Кажется, давно я уже не испытывала подобного потрясения!

Но он по-прежнему продолжал с тревогой заглядывать ей в глаза. Китти догадалась, что это еще не все. Этот просящий взгляд и выражение лица мужа были ей хорошо знакомы. Так и есть, Тревис немного помолчал и неуверенно произнес:

– Мы могли бы еще раз попытать счастья с Дани, если поедем в Париж.