Полное собрание стихотворений и поэм. Том II

Эдуард Вениаминович Лимонов известен как прозаик, социальный философ, политик. Но начинал Лимонов как поэт. Именно так он представлял себя в самом знаменитом своём романе «Это я, Эдичка»: «Я – русский поэт».

О поэзии Лимонова оставили самые высокие отзывы такие специалисты, как Александр Жолковский и Иосиф Бродский. Поэтический голос Лимонова уникален, а вклад в историю национальной и мировой словесности ещё будет осмысливаться.

Вернувшийся к сочинению стихов в последние два десятилетия своей жизни, Лимонов оставил огромное поэтическое наследие. До сих пор даже не предпринимались попытки собрать и классифицировать его. Помимо прижизненных книг здесь собраны неподцензурные самиздатовские сборники, стихотворения из отдельных рукописей и машинописей, прочие плоды архивных разысканий, начатых ещё при жизни Лимонова и законченных только сейчас.

Более двухсот образцов малой и крупной поэтической формы будет опубликовано в составе данного собрания впервые.

Читателю предстоит уникальная возможность уже после ухода автора ознакомиться с неизвестными сочинениями безусловного классика.

Собрание сопровождено полновесными культурологическими комментариями.

Публикуется с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Составители: Захар Прилепин, Алексей Колобродов, Олег Демидов

Фото из архива Сергея Беляка

В конце 60-х в Москве… появился этот замечательный, подобный Жюльену Сорелю или Растиньяку молодой человек, харьковчанин, поэт, решивший завоевать Москву.

Стихи были свежи, раскованны, «обэриутны»… Мы коротко сошлись, как писали в XIX веке. Надо было выяснить позиции друг друга, и, шагая по Москве, мы решили, что наш идеал в поэзии – Катулл и что столица похожа на Рим времён упадка.

Совершенно сам по себе, безумного честолюбия, поэт жаждал признания столичной богемы. Лимонов был беден и неприхотлив, но любил пофрантить. Поэт шил брюки знакомым и стал довольно широко известен, как говорится, в узких кругах. Кроме того, он печатал на машинке книжки своих стихов, переплетал их и продавал по 5–10 рублей. У меня сохранилась одна такая книжка. Переплёт из простого упаковочного картона, бумага серая, грубо скреплённая. Всё в духе времени. Вообще у Лимонова всегда было чувство времени.