– Да. В себя Евгений пришёл и настоятельно просит о встрече с невестой. Владислава, вы сможете подъехать?

С облегчением выдыхаю и на немой вопрос Анны Михайловны отвечаю кивком:всё в порядке. Женя пришёл в себя – большая часть проблем остаётся за спиной.

– Конечно, я приеду.

Сердце колотится.

Надеюсь, Женя скажет, что это была случайность, и его заместитель ошибся.

Поскорее бы мужчина восстановился.

Мне будет куда легче, когда он вернётся домой.

А в чём, собственно?

Стук в висках перерастает в ноющую пульсацию.

Легче бросить его?

Ведь я не смогу выйти за мужчину замуж.

Я не хочу обманывать его и обрекать себя на мучения.

Постоянно чувствовать себя виноватой?

Нет…

Я никогда не мечтала о такой участи.

Изображать Мать Терезу и оставаться рядом с Женей из жалости?

Тоже не хочу.

Он достоин любви, а совсем не тех крох тёплых чувств, которые я способна подарить ему.

Договариваюсь с врачом, что приеду после обеда и отключаю телефон.

Заодно и заскочу в квартиру, чтобы проверить, в порядке ли там всё. Ремонт там уже закончили, но я давненько не проверяла состояние. Вдруг соседи затопили или ещё что случилось? Стоит проверить, прежде чем буду собирать дочь и готовить к переезду.

Даже если за Женей никто не охотится, и мы в безопасности, я всё равно должна буду забрать Лесю и съехать.

Тяжело вздыхаю, понимая, что запуталась в себе. Я не готова вернуться к Лёше, но и жить с Женей больше не могу.

Наверное, я идиотка, раз не получается определиться?..

Собираюсь и еду в больницу.

Даже не знаю, как буду смотреть в глаза человеку, который верит в меня и рассчитывает, что у нас есть шанс на будущее. Смогу ли я сказать ему сразу о расставании? Вряд ли. Сейчас он нуждается в поддержке и только когда выкарабкается, мне удастся поговорить с ним откровенно.

По приезду, врач сообщает мне, что не смог до меня дозвониться, у Жени случилось обострение, и его были вынуждены оставить в реанимации. Сейчас мужчина находится под успокоительными, спит, а так как в реанимацию заходить посторонним нельзя, то и встретиться у нас не получится.

И всё идёт по кругу.

Злюсь в первую очередь на себя, конечно.

Ненавижу то чувство, когда понимаешь, что ты беспомощен, что ничего не сможешь сделать в сложившейся ситуации и никак не повлияешь на происходящее. На глаза наворачиваются слёзы из-за отчаяния, но я стараюсь не обращать на них совершенно никакого внимания.

Врач обещает, что с Женей всё будет хорошо, что они делают всё возможное и невозможное, и мужчина быстро придёт в себя, а я только киваю.

Хотелось бы, чтобы у тебя имелась волшебная палочка, да хоть цветик-семицветик на вот такой крайний случай, когда важно действовать незамедлительно, когда верить остаётся только в чудо. Я сделала бы всё, чтобы отмотать время назад и убедить Женю пойти на свидание, на романтическую прогулку, которую он придумал. Я не отпустила бы его «по делам». Я могла так поступить. Но в его уходе я увидела спасительную соломинку, ведь могла встретиться с Барсовым и понять, что он от меня скрывает.

Медленно иду к машине.

Не хочу сейчас ни о чём думать и очень рассчитываю, что хотя бы в квартире у нас всё нормально. Водитель везёт меня без лишних вопросов. Понимаю, что ему тоже интересны истоки моей подавленности, ведь все переживают за Женю, поэтому говорю, что меня не пустили, но состояние у мужчины стабильное.

А может, врач просто пытался успокоить меня?

Они всегда так делают.

Никто не скажет, что происходит на самом деле, ведь врач до последнего пытается помочь своему пациенту и до последнего отказывается верить в то, что может потерять его.

Оказавшись около до боли знакомого подъезда, я снова пропускаю через себя все страхи и унижения, через которые прошла. Отец в моменты просветления просил у меня прощения за то, что доставляет неприятности, но это просветление случалось настолько редко… Чаще всего в пьяном угаре он винил меня в смерти матери, которую не удалось спасти во время родов, говорил, что это всё случилось из-за меня одной.

Поднимаюсь на нужный этаж, открываю дверь в квартиру и вхожу. Пусть ремонт сделали идеальный, поставили новую мебель, и квартиру не узнаешь, но всё равно она хранит в себе воспоминаниями о том, как часто мне приходилось разгонять собутыльников отца, которые угрожали мне физической расправой, как я спасала его, а он проклинал меня и тянулся к бутылке. Есть и тёплые воспоминания из детства. Тогда отец держался и поднимал меня на ноги, но все они перечёркнуты суровой реальностью и тем, во что скатился отец.

Из-за него я соблазнила Лёшу.

Из-за него обманула прекрасного мужчину.

Из-за него поднимала Леську одна.

Нет. Всё это я делала, потому что сама пыталась корчить из себя спасительницу. Все шаги делала осознанно.

Шмыгаю носом.

Смогу ли я жить в этой квартире с дочерью? Смогу ли спокойно заснуть, когда внутри кипит всё от страхов?

Может, следует продать её и купить что-то иное? У меня есть определённые накопления, которые я смогла бы добавить для покупки жилья в другом районе. В конце концов, всегда можно взять ипотеку, но я боюсь влезать в долги. Ничего хорошего при их наличии не случается. Жить в вечном страхе, на иголках? Это точно не моё.