Не пришлось стучать, на удивление дверь оказалась приоткрытой, девочка прошмыгнула внутрь. В комнате был неприятный едкий запах вперемешку с ароматом трав. В гостиной на диване сидела Сэнта, обнимая Эдик. Сестру колотила крупная дрожь, наставница выглядела не лучшим образом, но держалась.

— Но-но, девочка моя, не стоит плакать, прими, как кошмарный сон, — шептала Сэнта, прижимая к себе и гладя по голове.

К ним на диван присела Полина, поставив гитару возле него.

— А что случилось? — спросила она.

Эдик всхлипнула. Сэнта дала ей чашку, предварительно вылив туда половину пузырька с ароматной жидкостью.

— Тебе как сначала или в сокращенный вариант? — спросила волшебница. — Эдик попала не в нужный момент в не то место.

— А нормальный вариант? — не поняла сути проблемы Полина.

— Хорошо, — кивнула Сэнта, допивая содержимое чашки. — Лучше?

Эдик кивнула, ощущая состояние легкого полета, закуталась в плед, устраивая голову на коленях у волшебницы, блаженно прикрыла заплаканные глаза. Конечно, девочка понимала, что то, что она увидела это события минувших лет, которые лично ее не касались, но переполняющие на данный момент эмоции не давали покоя.

— Когда-то давным-давно я жила на планете Земля во Франции. Сама я родилась в Российской Империи, моя мать скончалась при родах, а отец долгое время не женился. Он работал при императоре во дворце, тогда моим воспитанием занимался дед, отец матери. Потом батюшку повысили, он стал послом, и мы с ним переехали во Францию. Сначала мы жили в Париже, а после перебрались в прекрасный городок под столицей. Там отец женился, и у меня появились сводный брат и две сестры. С мачехой у нас были хорошие отношения, особой любви ко мне она не испытывала, но и не притесняла. Папенька нас баловал, поскольку он был постоянно в разъездах, то привозил всевозможные сладости, игрушки, наряды. Мы с братом были еще те проказники, не было ни дня, чтобы мы не придумали новую шалость: то курей гоняли, то на поросятах катались, то с деревенскими мальчишками куда-нибудь влезали. А после того, как мне исполнилось пятнадцать, родители вздохнули с облегчением. Брат по-прежнему чудил, но реже, заводилой была я. С тех пор меня стали интересовать мода, поэзия и любовные романы, — Сэнта перевела дыхание, а Полина удобней устроилась.

Эдик сначала повествования мирно посапывала.

— Лет с шестнадцати меня отец с мачехой стали брать с собой в свет: приемы, балы. Красота. Папа всегда мне заказывал у портнихи платье по самой последней моде. И на одном из приемов я познакомилась с племянником барона. Жан был прекрасен, элегантен и обаятелен. Он сильно отличался от местных аристократов.

— И вы в него влюбились? — вздохнула Поля, любовный роман ей нравился.

— Да. Ему было двадцать, он был интересным, перспективным и он оказывал мне знаки внимания. Писал письма, посвящал мне стихи, всегда со мной танцевал, пару раз он меня сопровождал в светской прогулке и пару раз поцеловал в щечку. Это было сверх романтики. Как тогда мне завидовали девчонки! Дело шло к свадьбе.

— Как здорово. Так ты вышла замуж?

— Нет, я не вышла за него замуж и предложение он мне так и не сделал. Вот здесь и начинается моя история. В те годы во Франции царила инквизиция. Церковь сжигала на костре еретиков. Прошу заметить, что мир без магии, продолжительность жизни не больше ста и то редкость, а колдовство и что-то подобное считалось великим грехом.

— А вы пользовались волшебством? — ахнула Поля.

— Нет. Я считала магию детской сказкой, и никаких способностей у меня не было. Так вот молодой человек меня оклеветал, он заявил, что я ведьма и его проворожила. В итоге меня сожгли на костре.

— Ужас какой.

— Вот как раз этот период моей жизни и увидела Эдик с прилагающимися эмоциями.

— Это как? — не поняла принцесса.

— Давай по порядку. Меня сожгли прилюдно на костре. Было целое представление: для кого-то провести время, а для кого горе. Но я не умерла, а проснулась моя сила волшебника повелителя стихии огня, и я переместилась на Цветкольф. Первое что я увидела, когда открыла глаза, был Мальтус. Я у него спросила: «Ты ангел, а я в раю?». Мой вопрос он не понял.

— Я тоже вопрос не поняла.

— Я из мира, где нет магии и волшебства, но есть вера. Вера в жизнь после смерти. Если ты себя хорошо ведешь и живешь правильно по слову божьему, то попадаешь в рай (в место с прекрасными садами и вечность наслаждаешься), если нет то в ад (наоборот не наслаждаешься, а страдаешь). Ангел это служитель бога, то есть творца, который живет в раю. Это сложно понять. Мальтус так до сих пор и не понял тонкости религии.

— Дальше.

— Совместными усилиями мы пришли с ним к определенным выводам: что я жива, что он волшебник, что я переместилась в другой мир. Он предположил, что когда во мне проснулась сила, в этот момент был рядом волшебник-путешественник с Листерии, который направил мою энергию на перенос. Подобные единичные случаи были описаны в истории Листерии. Он предложил помощь, я приняла. Научиться управлять своей силой оказалось не так просто. Первый год я часто уходила в себя, мне постоянно снились кошмары, и совладать с собой было очень сложно. Суть проблемы я ему не рассказывала, он и не настаивал. Тогда Мальтус и предложил забыть, просто вырезать из памяти то событие, которое меня тревожило. Стало намного лучше, и до сегодняшнего дня я жила, не помня о некоторых фактах из своего прошлого.

— Почему решили вспомнить именно сейчас?

— Это пусть и не приятная, но часть меня, часть моей жизни. Я раньше хотела вспомнить, но не сложилось, а потом дела, много дел и забыла. Было не до этого.

— Это тогда на Дне Мира? — догадалась Полина, Сэнта кивнула. — А не жалеете?

— Как сказать, что вспомнила — нет, что случайно в вихрь воспоминаний попала Эдик — да. Неприятные воспоминания, но я и ничего хорошего от своего прошлого не ждала. Конечно, тогда эти события были для меня катастрофой: предательство любимого человека, по сути — смерть, расставание с близкими мне людьми. Сейчас с оглядкой на прожитые годы, я в состояние принять данный факт. Радует, что не изнасиловали, что не пытали, что не мучили, да и это все в далеком прошлом, — волшебница зевнула. — Поздно уже, пошли спать. Завтра покажешь то, ради чего ты принесла гитару.