Я заворачиваю к подъезду, когда слышу громкий шёпот Стеллы.

— Эй, Ник! Сюда!

Я подхожу к окну, по дороге наступаю в грязную глубокую лужу, громко ругаюсь. Стелла шикает на меня и крутит рукой у виска.

— Тише ты! Услышит.

Я наконец могу различить в темноте личико Стеллы, и безмятежная улыбка растекается по моему лицу. Все плохое забыто. Она встревожена, нервно теребит волосы.

— Чего встал? Запрыгивай. Не жарко тут.

Я делаю это далеко не в первый раз. Стелла живет на первом этаже, очень удобно. Она отходит в сторону, я неуклюже пробираюсь к ней через окно. Мысленно отчитываю себя: спустя столько лет мог бы научиться забираться в ее комнату красиво.

Она подлетает ко мне, через секунду после того, как я плотно закрываю окно, и прижимается ко мне разгоряченным телом. Я глажу ее по волосам.

— Ну-ну, — шепчу я, — что произошло?

Она отстраняется, убирает прядь волос за ухо и смотрит под ноги.

— Папа нашёл ответы на контрольную, которые я сперла.

Ужас. Я прикрываю глаза и вспоминаю самодовольное лицо Лизы. Это ведь она заставила бедняжку украсть эти ответы, она виновата, только она!

— Вот ведь мерзкая дрянь!

Глаза Стеллы округляются, она делает шаг назад и недоверчиво смотрит на меня.

— Ты что? Совсем уже? Я, конечно, все понимаю, но не смей так говорить о папе.

Я смеюсь, делаю шаг к ней. Стараюсь сократить расстояние между нами.

— Да я не о нем. Я о Лизе.

— А, — Стелла хмурит тонкие бровки, — о ней тоже так не говори. Ли — моя подруга.

Подруга, как же. Как бы заставить Стеллу прозреть?

— Разве? — спрашиваю заинтересованно. — Вы так близки?

Стелла пожимает плечиками, падает в кресло-мешок. Между прочим, его подарил ей я. Пользуется, это приятно.

— Знаю, она своеобразна. Но мне она небезразлична. Есть в ней что-то такое…

— …такое противное, — я не даю ей закончить и пристраиваюсь рядом с ней, кресло большое, уютное, сейчас оно — мой маленький мир.

— Ты не прав, — хихикает Стелла и сжимает мою ладонь. — Кстати говоря, ты ей снился. По-моему, ты ей нравишься.

Мы общаемся полулёжа, свет приглушен, громко тикают часы, такая романтика, а она говорит такое?! Мне хочется думать, что она проверяет меня. Пытается узнать, нравятся ли мне другие девчонки. Я открываю рот, чтобы сказать, что Лиза мне не нравится. Совсем не нравится! Но она первая прерывает тишину.

— Знаешь, как он наказал меня? Домашний арест, представляешь? Школа, дом. Дом, школа. Репетитор. И это все мои развлечения на ближайшую неделю.

Я сочувственно вздыхаю и сжимаю ее горячую ладонь.

— Ну, он директор. Его можно понять. Ты — его самая важная ученица.

— Да нет, — Стелла отнимает у меня ладонь и сцепляет руки в замок. — Я — ещё одна его школьная проблема, не более. Иногда я думаю, что после ухода матери, он способен любить только одно. Школу.

Я серьезно смотрю на неё, она качает головой и снова начинает теребить волосы.

— Не говори так. Он любит тебя. Вообще-то он хороший мужик. Только вот почему-то меня к тебе не подпускает. Знаешь, я больше люблю заходить через двери, — многозначительно кошусь на окно.

Стелла улыбается и облизывает пересохшие губы. На всякий случай отвожу взгляд.

— Он считает тебя коварным, — шепчет Стелла и пытается меня щекотать, знает ведь, что я этого терпеть не могу, — думает, что ты разобьешь мне сердце.

Чего-чего?! Я перехватываю ее руки и смотрю на неё с недоумением и немым вопросом.

— Да знаю я, — смеётся Стелла, ее волосы растрепались и торчат в разные стороны, — ерунда полнейшая! Но как ему объяснить, что мы только друзья?

А вот это больно. Очень больно. Я отпускаю ее руки и пытаюсь улыбаться. Быстро поставила меня на место, нечего сказать. На мое счастье, Антон Николаевич зовёт Стеллу по имени, а это значит, что мне нужно смываться. Очень вовремя, господин директор, большое спасибо.

Я выпрыгиваю в окно и приземляюсь на удивление удачно, даже штаны не порвал на этот раз. На обратном пути наступаю в ту же грязную лужу, но уже не ругаюсь. Плевать на это. Я снова вижу веселое лицо Стеллы. Ерунда полнейшая, говорит она. Мои чувства — полнейшая ерунда. Вот так.

— Слушай, мне тут стало любопытно, почему именно я? — спрашивает Артём.

У него под глазами синие круги. И вообще вид какой-то помятый. Видимо, вчерашний мальчишник явно прошёл весело. Может быть, даже слишком.

Я встретилась с ним возле подъезда. Он стоял спиной, и я могла бы незаметно прошмыгнуть мимо и спокойно дойти до школы одна. Но мне вспомнились резкие слова его тупого братца. Он сказал, что у меня нет друзей. Нельзя дать ему оказаться правым.