– Кто такой Натан? Твой брат? – спросил лорд, внимательно слушавший рассказ Ингириса.

– Да, мой брат, – повторил мужчина, словно предвкушая давно забытые слова.

– Это довольно странная ситуация, – отец Алиссии задумчиво постучал пальцами по губам. — Разве что был другой претендент, более подходящий.

– Был, – Ингирис чуть не закашлялся, так быстро ответил на фразу лорда. – И этим претендентом оказался я.

У меня его слова не вызывали такой бури эмоций, которая отразилась на лице лорда. Удивление, неверие, восторг и частично ужас — все это отразилось в его глазах, а губы сложились в букву «о». И ни слова или звука не вырвалось из его горла. Если бы меня спросили какими двумя словами можно было бы описать лорда именно в эту секунду, я бы ответила – ошалевший ступор.

– Это настолько удивительно? — спросила я неуверенно, потому что желания выставить себя дурой не было, а любопытства наоборот, хоть отбавляй.

— Честно говоря, такого чуда еще не было в нашем мире, — ответил Ингирис тихо, чуть ли не шепотом. — Я даже не думал, что это вообще возможно.

— Потому что это невозможно, — речь вернулась к лорду и он поспешил высказать свое мнение. — Разве что, от тебя отреклись светским ритуалом, а не полноценным.

— Что это за зверь, светский ритуал?

И мне объяснили.

Оказывается, действительно, существует два ритуала отречения. Один полноценный — когда весь род отрекается от человека на всех уровнях. То есть забирают у него имя, дар, перекрывают доступ к родовой магии и полностью вычеркивают из своей жизни. С таким человеком запрещается брататься, точнее нельзя не только называть сыном или братом или еще как-то, но и вообще иметь какие-то дела. Даже общаться нельзя! Встретились на улице и разошлись, никаких "привет" или "как ты", вести себя как с совершенно чужим человеком. Потому так и назвали: полноценное отречение.

А вот светский был другим. От человека якобы отрекаются, забирают родовое имя, но в остальном больше никаких санкций. То есть, можно встречаться, поздравлять с праздниками, именовать родственником и другое. Магия рода по-прежнему будет течь в жилах человека, поддерживать его и помогать бороться с проклятиями.

— Значит, отречение было светское? — честно говоря, я даже получше начала думать о родных Ингириса, хотя все равно считала, что они неправильно поступили.

– Я не спрашивал, было не до того, – мужчина пожал плечами, – Натан мог умереть, если бы я тянул время.

– А все это время ты считал, что ритуал отречения был полноценным, – сердито фыркнула я, не в состоянии скрыть своего отношения, – как мило.

— Мне приятно, что ты считаешь, что меня не надо было изгонять, — улыбнулся Ингирис тепло и еще раз погладил мою руку, — но это не так.

– Кстати, об этом, – лорд уже полностью собой овладел и со спокойным выражением лица начал спрашивать. — Я здесь некоторую информацию нашел, о твоем прошлом, парень. Скажи мне, почему не было суда? Королевский племянник это конечно не простой прохожий, но ведь и ты из знатного рода. Так в чем дело было?

В комнате повисло нервное молчание. Ингирис буравил отца Алиссии сердитым и осуждающим взглядом. Очевидно, не понравилось мужчине, что кто-то полез в его прошлое, а тем более тот, кого долго ненавидел всей душой.

– Не ваше дело, – огрызнулся он.

— Может, и не мое, — согласился лорд, но то, что он сказал дальше, заставило уже меня волноваться. — Если теперь ты глава рода, как думаешь на это отреагирует весь высший свет? Думаешь, твои родные не попадут в опалу?

Как бы ни хотелось этого признавать, лорд был прав. Да и судя по изменению выражения лица Ингириса, он тоже это прекрасно понимал, наверное, даже лучше меня. Ибо если я черпала знания только из памяти Алиссии, которая не очень добросовестно все учила, в том числе законы этикета и прочее, то мужчина был в более выгодной позиции.

— Кроме осуждения общества, чем еще может грозить эта новость?

Оба мужчины перевели на меня задумчивые взгляды. Интересно, о чем они думали?

– Честно говоря, трудно спрогнозировать, – грустно выдохнул Ингирис, а лорд только кивал головой в знак солидарности. — Могут просто говорить разное, косточки мыть, а могут и разорвать любые связи. Рабочие, личные, даже сделки по поставке продовольственных товаров могут не соблюдать.

— Да что у вас за мир припадочный? Глупость же!

– Глупость, не стану спорить, – согласился лорд. – Но ты не сможешь изменить все устои, как бы ни хотела. Так что вопрос остается открытым — почему не было суда?

Ингирис очень не хотел отвечать. Он поморщился, в глазах отразилась давняя боль, о которой и вспоминать не хотелось. Руки мужчина сжал в кулаки, слишком сильно, что даже вены надулись.

— Из-за Луизы не было суда.

– Это кто? – спросила я.

– Та самая девушка, о которой я тебе рассказывал, – ответил лорд вместо Ингирса, пытавшегося, видимо, найти в себе силы рассказать правду. – Ты хотел сохранить ее репутацию?