Да, не ушла, проявив очередную свою слабость в отношении Дамира.

Это осознавала я. Это понимал он. Пусть и делал вид, что нет в моем приходе ничего такого. Как сидел перед печкой, смотря на горящие поленья, так и продолжил.

Если в предбаннике было довольно прохладно из-за дождливой погоды и сырого воздуха, то в парной откровенно жарило. Неудивительно, что мужская рубашка покоилась на одной из лавочек. А я так и вовсе зависла на широких плечах, глядя на то, как перекатываются мышцы под смуглой кожей каждый раз, когда он поправлял дрова, отчего огонь начинал гореть ярче и интенсивнее. Так бы и провела пальцами вдоль позвоночника.

Я отчетливо помнила, как он вздрагивал в то утро, когда мои пальцы скользили по его плечам в порыве несдержанной страсти, что он во мне пробудил. Уверена, он бы и сейчас легко отозвался на мой жест…

И это то, о чем мне не стоило думать или делать!

Пришлось завести руки за спину, чтобы не исполнить задуманное наяву. Уж слишком сильно закололо ладони в стремлении прикоснуться к сильному телу, на котором кристальной россыпью сверкали проступившие на коже капли пота. И нет, меня это нисколечко не отталкивало. Наоборот.

И когда я только стала такой зависимой от этого мужчины?

Когда позволила эмоциям настолько поглотить собственный разум?

Ведь обещала себе, что не поддамся. А на деле…

— Тебя долго не было. Я волновалась.

Я правда произнесла это вслух?

Нет, ничему меня жизнь не учит.

Каждый раз на те же грабли.

Вот и ухмылка на мужском лице подтверждала тоже самое.

И все же я не ушла. Более того, прошла дальше, присев на край лавочки, чуть подвинув его рубашку. Да и слишком хорошо здесь оказалось, несмотря на тесное пространство. Тепло. А я заметно замерзла за те секунды, что провела под дождем. Да и вообще мерзлячка по жизни. О чем я быстренько подзабыла. Сразу, как только услышала:

— Раздевайся.Я, как открыла рот, так и не закрыла.

Чего?

— А больше тебе ничего не надо? — возмутилась, подскакивая на ноги.

Так и знала, что во всем его поведении обязательно есть подвох. Вот он и вскрылся. И пусть еще несколько дней назад я сама предложила ему себя на золотом блюдечке, то теперь не собиралась ему подчиняться. Ни за что. Сам виноват. Надо было ловить момент, пока я была согласна. А то захотел — пришел, захотел — ушел. Будто я шлюха какая-то, бегущая к нему по первому зову. Кобель!

Дамир в свою очередь поднялся на ноги и обернулся ко мне. А на лице уже знакомая мне раздражающая понимающая улыбочка. Так и тянуло стереть ее первым попавшимся под руку.

— Вообще-то я имел в виду, что ты вся промокла и тебе стоит переодеться, чтобы не простыть, — кивком указал на свою рубашку. — Её надень.

М-да… неудобненько вышло.

О чем я быстренько позабыла.

Ведь Дамир тоже принялся раздеваться…

Это что?

Это зачем?

Мозг выдал сразу десяток вариантов последующего развития событий и, как не стыдно мне это признавать, приличного в них было мало. Точнее, совсем ничего.

Тем временем мужчина уже успел избавиться от брюк и взяться за трусы. Вот когда я опомнилась, тут же отвернувшись от этого издевателя.

Трусы-то, трусы-то за что?!

А в мыслях Дамир… голый!

Хоть головой о стену стучись, чтобы вышибить этот образ из памяти. Да и то вряд ли поможет. Намертво засел. Начиная от суровых черт лица, заканчивая прокачанными мышцами на ногах.

Чертов идеал какой-то, а не мужчина.

Так и тянуло обернуться обратно и рассмотреть полнее все, что упустила.

Ы-ы-ы…

Ирааа, очнись, родная!

Ты же только что решила, что ничего не будет. А сама…

Представляла.

Как отдельные капельки стекают по крепкому мускулистому телу, оставляя влажную дорожку от виска через шею, вдоль ключицы и ниже по груди, рисуя линию поверх каменного пресса с шестью кубиками вплоть до белой ткани. Дамир тянет вниз резинку трусов, и те с почти неслышным шлепком падают на пол, позволяя рассмотреть его полнее, со всей женской дотошностью.

Пришлось еще и зажмуриться для безопасности собственной психики. Уж слишком велико было любопытство. Росло и росло.

А-а, к черту все!

Нет, не обернулась.

Не успела.

На талию легли горячие ладони.

Пригвоздили к месту.

Вместе с жарким дыханием у виска.

— Помочь?

Да.

Нет.

Не знаю.

Все мои ощущения сошлись к одному: насколько же он близко. Ни о чем другом думать не получалось. Мозги в кисель обратились.

Мужские руки ухватили и потянули за пояс, развязывая его.

— Весь день мечтал его с тебя снять, — прошептал Дамир, роняя алую полоску ткани поверх собственной рубашки.