Ремеслом полностью завладели миловидные мужчины. В основном с низким магическим резервом. Так утверждал Ияд. Посещать подобные заведения было стыдно. Но, кто сможет остановить душу, истосковавшуюся по ласке? Вообще удивительно, что при таком раскладе это у них нормой не стало, как в некоторых земных государствах

Колобок сидел у меня до тех пор, пока я не сжевала большую часть завтрака. Все содержимое подноса осилить не удалось. Даже поделилась с волком. От каши халли предсказуемо отказался. Без энтузиазма пожевал булку и что-то напоминающее сосиску и снова улегся на пол. Надо хоть коврик ему выделить?

– Теперь надо поспать!
– Ияд собрал тарелки с остатками еды на поднос. – Я загляну к обеду.

– Вы не могли бы принести мне что-нибудь почитать?

Мужчина задумался. Видимо, прикидывал, чем можно порадовать лимму. А потом кивнул и ушел. А я посмотрела на волка. Он положил широкую морду на кровать.

– Тебе со мной спать нельзя. – Проворчала на зверя. – Волкам место на коврике.

Коврика не было. Но халли не растерялся. Зацепил зубами серый плед и потянул на пол. Я постаралась устроиться на подушке так, чтобы не тревожить воспаленные раны и прикрыла глаза. Сон пришел незаметно. Укрыл теплым бархатным покрывалом и понес куда-то далеко. Открыла глаза когда по спине пробежали холодные мурашки. Я стояла на поляне, смотрела на зеленеющую водную гладь. Рядом стоял Фирс. Он меня не видел.

Мужчина, сложив руки за спиной, наблюдал за озером. Мелкая рыбешка иногда выпрыгивала из воды, в надежде ухватить хоть какое-то насекомое. Иногда попытки были удачными. Но чаще нет. Как сейчас. Рыбка ударилась брюшком о воду и исчезла. Халли вздрогнул. Повернулся в мою сторону и попытался хоть что-то рассмотреть. Не получилось. Он даже протянул руку. Но та прошла ровно сквозь центр груди, не оставив никаких ощущений. Мужчина тряхнул головой, отвернулся и пошел в сторону лагеря. Закрыла глаза и снова утонула в черном одеяле. Больше мне ничего не снилось до самого обеда. Проснулась оттого, что кто-то тычет в мою ладонь огромным влажным носом.

Вайрот

Очередной отряд вернулся. Девушку не нашли. Впрочем, герцог на это и не рассчитывал. Он не понимал, зачем вообще ее ищет. Мог бы поговорить с братьями и вернуться к своей привычной жизни. Но какая-то сила не давала остановить поиски. А может, он просто искал себе занятие, чтобы заглушить мучительный голод и не начать кидаться на людей.

Тех крох, что мог дать Биллар или кто-то из побратимов хватало ровно для того, чтобы жить. Чувства сытости они не приносили. Когда стало совсем плохо, Вайрот рассказал Каллебу и Фирсу о своей особенности. Генерал хотя бы сделал вид, что удивился. Принц даже до этого не снизошел. Провел черным кинжалом по запястью и слил красную жидкость в бокал.

Теперь, подпитываемый тремя братьями вампир чувствовал себя чуть лучше. Но не настолько, чтобы уверенно сказать «все хорошо». Вайрота мучила ноющая пустота в груди. Он не знал, чем ее заполнить. Хотел просить Фирса на несколько дней перенести его к Валлет. Но что-то останавливало, не давало покинуть лагерь.

Биллар

Герцог вошел в светлый шатер. В центре, на коленях, стоял мужчина. Биллар его не знал. Он служил у леди Олли и старался как можно реже попадаться на глаза кому-нибудь из побратимов. Герцог молча обошел слугу и вопросительно посмотрел на помощника. Хродгейр оторвал взгляд от каких-то бумаг и сообщил:

– Этот, - кивнул на слугу, - хочет рассказать, как его госпожа подожгла шатер ламиры.

– А он, стало быть, не виноват?

– Говорит, пытался отговорить.

– Не получилось?

– Леди хотела остаться с генералом. – Слуга опустил голову ниже. – Для этого нужно было убить призванную. Я не смог ее отговорить.

Биллар на слова слуги внимания не обратил. Его больше интересовали бумаги в руках помощника.

– И чем леди думала? – То ли у себя, то ли у кого-то другого спросил мужчина. – Она могла бы встретить своего истинного. Или истинных. Детей родить, любовников завести.

– Она убила своего истинного пять месяцев назад. – Монотонно проговорил Хродгейр и протянул господину несколько листов. – Чтобы тот не смог заявить об этом.

– И кто этот бедолага?

– Сын ремесленника, если разведка правильно донесла.

– А этот?

– Если верить данным генерала Каллеба, леди его использовала для постельных утех.

– Каллеб знал?

– Узнал, накануне пожара.
– Слуга заметно побледнел. – Что прикажете делать?

– Отдай людям Фирса. – Мужчина в ужасе поднял глаза на герцога. – Его госпожу будут судить по общему закону, в родовом доме Халли. Отправиться с госпожой. А там суд решит.

Каллеб

Кладбище угнетало тишиной. Генерал, одетый в простой костюм среднего горожанина стоял над безликой могилой. В этих землях его многие знали. Маскировка стала если делом не обязательным, то вполне привычным.

Он наблюдал за могилой, выкопанной у восточного выхода. Там молоденькая лимма, в окружении трех крепких мужчин, смотрела на серый могильный камень. Каллеб не видел, кого оплакивает девушка: отца, кого-то из братьев или мужей.