Поедем прямо в пионерской форме, а чего нам? Отобрав кассеты с более-менее «цивильным» репертуаром, вернулся к адмиралу, который при помощи переводчика в лице Николая Степановича вгонял моего айдола в краску, судя по всему, комплиментами, и отчитался, постучав по сумке из-под ноута, куда для удобства сложил аудионосители:

— Готовы!

— Идем! — Энергично развернулся адмирал, и широким шагом повел нас к вертолетной площадке — в «Артеке» такая есть, по пути вещая: — Отдыхал я в «Артеке», в начале шестидесятых. Хорошо здесь! А какая у нашей пионервожатой… — Пожевав губами, благоразумно замолчал.

— Нам здесь тоже нравится, — Кивнул я: — И форма красивая!

— Особенно на уважаемой Ханако хорошо смотрится! — Офицер подмигнул девушке, снова вогнав ее в краску и на всякий случай уточнил: — Ты не подумай, я женатый человек.

— Делать комплименты дамам — почетная и приятная обязанность мужчин, — Покивал я.

— Именно! — Одобрил посыл адмирал.

— Андрей Евгеньевич, если отобранные для экскурсии корабли носят имена офицеров царского флота, которые сражались с нашими предками в Тихом океане, мы на них не пойдем — это очень некорректно.

— Много между нашими странами разногласий было, — Сымитировал расстройство моряк: — Все учтено, Иоши. Про поклоны нас тоже проинформировали.

— Спасибо! — Поблагодарил я его за понимание и спросил, глядя на жутко «боевой» вертолет: — А как называется?

— Ми-24, — Поведал адмирал: — Конкретно этот совершенно безобиден, не будем же мы над курортами с боевой нагрузкой летать.

— Логично, — Покивал я.

Забрались, осмотрелись — выглядит совсем новеньким, о машине явно заботятся, но уровень комфорта, конечно, нифига не такой, к которому мы привыкли — не гражданская модель же. Грохот оглушал даже через наушники, но это с лихвой компенсировали проносящиеся под нами красоты.

Подлетели к Севастополю, заценили «панельки» и четыре «припаркованных» в порту корабля. Неудивительно — большая часть-то на боевом дежурстве, которое никто отменять ради встречи хоть с трижды замечательным японским мальчиком не станет. Дополнительно к порту спешил ощетинившийся пусковыми установками крейсер — перед взлетом адмирал куда-то «звонил» по вертолетной рации. Видимо, объект нашей экскурсии. Приземлились и покинули транспорт, погрузились в УАЗик и доехали до огромного плаца, на котором морячки успели возвести деревянную сцену и снабдить ее огромными колонками и мегафонами. Для личного состава приготовили скамейки, для офицеров — белые пластиковые столики и не менее белые, не менее пластиковые, стулья. Над столами — солнцезащитные зонтики, кокетливо окрашенные в цвета «хаки». Никогда такого не видел!

Увидев нашу машину, собравшиеся моряки количеством тысячи в полторы, поднялись на ноги. Мы вышли и двинулись навстречу приветственной делегации, состоящей из парадно одетой верхушки местного флота. Само собой, телекамеры и фотографы — в наличии! «Наш» контр-адмирал перешел на строевой шаг, сблизились, он отдал честь и доложил начальнику:

— Товарищ адмирал, в соответствии с приказом почетные гости доставлены!

— Благодарю за службу! — Козырнув в ответ, поблагодарил пожилой Самый Главный Адмирал и протянул мне руку: — Хронопуло, Михаил Николаевич, командующий Черноморским флотом.

Хе, ХРОНОпуло!

— Одзава Иоши, школьник! — Привычно отрекомендовался я: — Ваше приглашение и наше знакомство — огромная честь для нас! Это Андо Ханако, наша певица. Позволите ей спеть несколько песен на японском?

Высший офицерский состав приложился к ручке офигевающей от свалившегося на нее внимания (не привыкла еще) Ханако, и Михаил Николаевич дал свое благословение:

— С радостью послушаем!

Прошли к сцене, девушку временно подсадили за столик командующего, туда же отправился «наш» контр-адмирал, Николая Степановича сослали за стол к офицерам попроще, а мы с Михаилом Николаевичем отправились на сцену, он усадил меня за стол, подошел к микрофону, толкнул речугу про большого друга Советского Союза Одзаву Иоши и важность культурного развития личного состава, которому я согласился поспособствовать. Аплодисменты, и командующий отправился за свой стол. Следом речугу толкнул я, уже чисто спинным мозгом — опытный! — и начался сеанс вопросов и ответов, в ходе которого я натурально охренел: младшие чины спрашивали меня исключительно об эфирной сетке «Хонды+», причем, в основном, об аниме. В частности, очень порадовал вопрос: «Способен ли мобильный доспех Гандам выдержать полный залп Черноморского флота?».

— Сомневаюсь! — С улыбкой ответил я: — Но Годзилла его выдержит точно!

Моряки ответили дружным ржачем и спросили меня, по какому принципу антагонист «Драгонболла Z» — мы показываем обычный «Драгонболл» по субботам, а «Z» по воскресеньям — определяет уровень силы врагов, и в чем она измеряется. Ох уж это советское образование! В хорошем смысле, само собой.

— Радитц является инопланетянином, а в инопланетных технологиях, я, извините, не особо разбираюсь, — С улыбкой развел я руками.

Морячки посмеялись, я взял гитару — эта, в отличие от «пехотной», которую мне давали в Омске, оснащена звукоснимателем, подтащил стул поближе к краю сцены, уселся, поправил микрофон.

— Кто слышал «Демобилизацию»?

Народ отозвался ликующим воем. Понятно!

– …Жизнь начнется без авралов, боцманов и адмиралов… — Ловко адаптировал я текст к флотским реалиям, и песню мы допевали уже хором с младшими чинами.

Следом хором спели про «Юность в сапогах», и я вынул из рукава козырную карту: