Мои щёки горели огнём, я была взбешена словно разъярённый лев, у которого отняли добычу. Да как он смеет мне напоминать об этом!? Я всеми силами пыталась забыть о той несчастной ночи, когда оказалась с ним в постели, так он какого-то чёрта решил освежить мою память, так ещё и докучает своими вопросами. Вот и пусть тогда получает свой ответ!

– Каким бы вы не были хорошим руководителем и квалифицированным специалистом, как человек вы холодный и скучный. Словно отшельник закрываетесь от людей в своём кабинете, всегда молчите и никогда не смеётесь. Ваши действия всегда предсказуемы. Вы посредственны и заурядны, как большинство людей. Как мужчина вы можете заинтересовать лишь какого-нибудь синего чулка, к каковым себя я определённо не отношу. Я люблю живых парней с чувством юмора, с искрой, с энтузиазмом, а не таких как вы, с которыми интересно также как на кладбище.

Я хотела добавить что-то ещё, но вовремя себя заткнула, понимая, что и без того наговорила неположенного.

Он надолго замолчал, вероятно, размышляя над моими словами. За это время у меня даже успела проснуться совесть, и я уже намеревалась извиниться за свои обидные слова. Но к его последующим действиям я оказалась не готова.

– Предсказуемый значит, да?

Дмитрий Владимирович нажал на педаль газа, и машина рванула вперёд. В него словно бес вселился. Он стал переключать одну передачу на другую, пока не дошёл до пятой, разогнав мазду ещё быстрее. Я машинально схватилась за ручку на дверях машины и зажалась от страха.

– Что вы делаете? – испуганно завопила я.

Мы неслись по городу, объезжая попутные машины то справа, то слева. От резких перестроений меня кидало из стороны в сторону. Я зажмуривала глаза, когда мы на всём ходу подлетали к впереди идущей машине. Не обращая внимания ни на мои крики, ни на сигналы других водителей, Дмитрий Владимирович продолжал сумасшедшую гонку.

Лишь когда мы остановились у моего подъезда, я смогла облегчённо выдохнуть, осознав, что всё ещё жива, и мы не угодили в аварию.

– Анастасия Игоревна, я даю вам последний шанс задержаться на этой работе, так что идите и не наделяйте снова глупостей, о который потом будете жалеть. Жду вас с утра.

Я едва заметно кивнула и вышла. От его бесшабашной выходки я не могла так скоро прийти в себя.

Первым делом я приняла горячий душ, затем налила себе чай. На раздавшийся звонок Никиты я не готова была отвечать и написала, что сплю и поговорим завтра. Меня не переставало трясти, перед глазами всё ещё вспыхивали красные стоп-сигналы машин, а в ушах звенели сирены.

Что он пытался мне доказать своим идиотским поведением? Что может поступать непредсказуемо? Что таким образом может понравится мне?

Полный абсурд! Он едва не угробил меня! А мнение о нём лишь ещё больше усугубилось!

– Доброе утро! – раздалось позади непринуждённое приветствие моего руководителя следующим рабочим днём.

– Доброе утро, – сухо ответила я, по-прежнему чувствуя раздражение в его адрес.

– Вы вчера успели доделать договор, оставшийся с пятницы?

Я взяла со стола папки и протянула ему, коротко пояснив:

– Тут два договора.

– Вы работаете над последним контрактом? Или что-то ещё появилось?

– Нет, это последний.

– Вы успеете доделать за сегодняшний день?

Я пролистала пакет документов примерно из двадцати листов и ответила:

– Думаю, да. Разумеется, если не нагрянет новый поток клиентов.

Дмитрий Владимирович ухмыльнулся, как мне показалось, но тут же серьёзным тоном добавил:

– Как будет готов, сразу принесите мне его, хорошо?

Я кивнула головой, стараясь больше не отвлекаться на него, и продолжила свою работу. Дмитрий Владимирович ушёл с свой кабинет. Меня всё больше и больше поражал теперь тот факт, что с недавних пор по дороге к себе и обратно он по несколько раз за день проходил мимо меня, хотя раньше всегда выбирал маршрут через клиентский зал. Я не могла теперь видеть его приход или уход, когда начинать напрягаться, а когда позволить себе немного расслабиться. А его неожиданные появления за моей спиной, отчего я каждый раз подпрыгивала на месте, сделали в принципе невозможным любые отвлечения от работы и тем более какие-либо личные разговоры. От всего этого у меня возникло жуткое ощущение, что за мной постоянно кто-то стоит и наблюдает за тем, как я работаю. Как мания преследования. Я стала какой-то дёрганой, часто оборачивалась назад и сидела на стуле словно на иголках. При всём при этом изо всех сил старалась не накосячить.

Конец ознакомительного фрагмента.