И закусил губу, сдерживая стон. Выругался шёпотом и торопливо закончил:

– В стороне маг останется, словно и ни при чём.

И выдохнул: всё главное сказано, сильной боли больше не будет. Клятва реагирует только на слова, которые могут чем-то хозяину навредить. Простой разговор её не интересует.

Дэрринэл помолчал, потом с досадой спросил:

– Это что у вас, семейное?

– Что – семейное? – не понял Борр.

– Клятвы всяким злыдням давать, – сердито пояснил Дэрринэл.

– Почему – семейное? – удивился Боррэгон.

– Потому что братец твой, Баррахад, тоже несколько лет под клятвой ходил, – пояснил Дэрринэл. – Потому и погиб.

– Барр? – изумился дракон. – А ты откуда знаешь?

– Знаю – и всё, – отрезал Дэрринэл. – Пришлось мне как-то с его хозяином столкнуться. Радости мало получил. А Баррахад под ним долго летал.

– Почему же он не сказал мне? – потрясённо прошептал Борр.

– Боялся, что от рода отлучите. Ты ведь тоже не торопишься об этом родне объявлять.

Боррэгон помолчал, потом горько усмехнулся:

– Ты прав, видимо, это у нас семейное.

И подумал, что брат правильно поступил, никому не сказав о своём рабстве. Узнал бы отец о его промашке, точно бы из дома выгнал. Заявил бы, что не нужен ему сын, который человеку подчиняется.

Барру удалось сохранить тайну, а вот он, Борр, рассказал о ней Чёрному дракону, своему врагу, которому терять нечего. И сейчас, получается, стал зависим от него. Ведь достаточно Дэрринэлу проговориться кому-нибудь из его родственников, и Борр станет таким же изгоем, которого ни в одном приличном доме не примут.

И он сам дал отвергнутому обществом отщепенцу возможность управлять собой, заполучив ещё одного хозяина. И сейчас придётся унижаться ещё и перед ним, упрашивая его никому не сообщать о позоре Красного дракона.

Медленно сжал кулаки, опустил голову, выдавил с трудом:

– Дэрринэл… я хочу тебя… попросить…

И замолчал. Было невероятно неприятно оказаться в зависимости от дракона из враждебного рода, и чрезвычайно трудно просить его о милости.

– Ты мог бы…

– Я никому не скажу, – перебил его Дэрринэл, которому совсем не доставляло удовольствия смотреть на мучения своего врага. Теперь уже, наверное, бывшего врага. Как-то не хотелось Дэрринэлу больше злиться на Красного дракона, попавшего в такое сложное положение. – Про Баррахада не сказал, и про тебя не скажу. Мне ни к чему сплетни распускать.

И уточнил:

– Драконам не скажу. А вот Тайным полицейским сообщу обязательно.

– Так я для этого к тебе и пришёл, – с облегчением выдохнул Борр. – А то жалко парня. Хороший он мальчишка, доверчивый только слишком.

– Тебе жалко человека? – усмехнулся Чёрный дракон. – С чего бы это? Люди – они ведь только презрения достойны, разве не так?

– А ты сам тогда что рядом с ними всё отираешься? – вспыхнул Красный. – Тоже, что ли, под клятвой летаешь?

– Я с ними дружу, за что и отлучён от рода, – пожал плечами Дэрринэл. – Клятвы на мне нет. Была когда-то, давал её Селене, но она давно её с меня сняла. И ношу я людей на спине по собственной воле. А тебе какая радость от твоей жалости? А если узнает кто?

– Ты обещал, что никому не скажешь! – вскинулся Борр.

– Не скажу, – кивнул Дэрринэл. – Но мне просто интересно, с чего вдруг Красный дракон, чей род всегда презирал людей и считал их низшими существами, вдруг решил заступиться за человека?

– Какая тебе разница? – проворчал Боррэгон. – Захотелось мне. Каприз у меня такой. И хватит болтать. Пока ты тут языком чешешь, Эля казнят. Или пытать начнут. Иди уже к своим Тайным полицейским, освободи парня.

– Насчёт освободить – не знаю, не от меня зависит, но наш разговор передам, – согласился Дэрринэл, вставая. – Как что-нибудь выясню – сообщу.

И пошёл к калитке. Борр вскочил и заторопился за ним:

– Буду ждать.

– Куда ты сейчас? – на ходу спросил Чёрный дракон.

– К хозяину, – вздохнул Борр. – Он приказал лететь к нему, а я пошёл к тебе, и сейчас клятва уже наказывает меня за невыполнение приказа.

Дэрринэл сочувственно глянул на бледного дракона:

– Больно?

– Неприятно, – хмуро согласился тот.

– Давай я тебя к воротам Личным Путём провожу, чтоб ты скорее смог крылья расправить, – предложил нарушитель драконьих устоев, и Борр неожиданно для себя согласился:

– Давай. А то я через толпу долго добираться до них буду.

Остановились у калитки, и Дэрринэл, уже протянув руку к магическому засову, неожиданно замер и спросил:

– Кстати, а где у мага замок?

– В Скалистых горах, – по инерции ответил Боррэгон и не сумел сдержать крик от пронзившей его боли. И так вцепился в Дэрринэла, стараясь удержаться на ослабевших ногах, что тот поморщился и покаянно повинился:

– Прости, я не должен был об этом спрашивать.

Борр кивнул, кусая губы, чтобы не выказать перед ним свою слабость. Потом перевёл дух и выдавил: