– Молли, так дело не пойдет, – сказал Джордж.

– Пять минут назад ты говорил, что согласен оставить здесь Билла одного, – возразила Молли.

– Но Билл без пяти минут мужчина!

– Он еще недостаточно взрослый, чтобы жить самостоятельно. И я не собираюсь бросить Пегги одну-одинешеньку. Феб окружит ее любовью и заботой. Нет, Джордж, если бы жены переселенцев при первой же опасности бросались домой, в Америке не было бы никаких первопроходцев. Пегги придется вернуться, а я остаюсь. Пегги прекратила рев ровно настолько, чтобы выпалить:

– Я не поеду! Я тоже первопроходец, правда, Билл?

– Конечно, малышка! – Я подошел к ней и похлопал ее по руке. Она вцепилась в мою ладонь. Не знаю, что заставило меня сказать то, что я сказал потом. Бог свидетель, эта пигалица была для меня сплошной головной болью. От ее бесконечных вопросов можно было рехнуться, а чего стоило ее настойчивое стремление подражать всем моим поступкам! Но я вдруг услышал свой собственный голос:

– Не переживай, Пегги. Если тебе придется вернуться, я полечу вместе с тобой. Отец пристально взглянул на меня и обернулся к Пегги:

– Билл погорячился, детка. Не лови его на слове.

– Но ты ведь серьезно, Билл? Серьезно, да? – пристала ко мне пигалица.

– Конечно, Пегги, – сказал я, уже раскаиваясь в своем порыве. Пегги повернулась к отцу:

– Видали? Но все равно, это неважно. Мы никуда не поедем. Пожалуйста, папочка, ты увидишь, я поправлюсь, честное слово! Мне с каждым днем все лучше и лучше. Еще бы не лучше – в комнате с искусственным давлением! Пот лил с меня градом и я сожалел о том, что ляпнул.

– Я сдаюсь, Джордж, – сказала Молли. – Как ты думаешь? Отец промычал что-то невразумительное.

– Ну же!

– Ну, я думаю, что мы могли бы сделать в одной комнате искусственное давление. Нужно будет покопаться в мастерской и раздобыть что-то вроде импеллера. Слезы на глазах у Пегги мгновенно высохли.

– Значит, я смогу выйти из больницы?

– Конечно, радость моя, если у папы получится. – Молли все еще сомневалась.

– Джордж, это не решение проблемы.

– Может быть. – Отец встал и расправил плечи. – Но одно я решил твердо: или мы все уезжаем, или все остаемся. Лермеры всегда будут вместе. Это решено. Мы обманулись не только насчет фермерства. Оказалось, что на Ганимеде все-таки существует скаутская организация, пусть даже на Земле о ней никто не слыхал. А наши отряды с «Мейфлауэра» после высадки так и не провели ни единого собрания. Всем было не до того. Вообще-то скаутские сборища – веселая штука, но порой на них просто не хватает времени. Местный отряд тоже прекратил собираться. Раньше ребята проводили свои мероприятия в здании городской управы, но теперь там устроили для нас столовку, а скаутов выперли вон. Боюсь, это не способствовало развитию между нами дружеских отношений. На того парня я наткнулся в торговом центре. Он протиснулся мимо, и в глаза мне бросилась вышитая эмблема у него на груди. Вышивка была ручная и не слишком искусная, но я сразу сделал стойку.

– Эй! – окликнул я его.

– Сам ты «эй»! Меня зовешь, что ли?

– Да, тебя. Ты ведь скаут, верно?

– Естественно.

– Я тоже. Меня зовут Билл Лермер. Давай пять. Я пожал ему руку особым скаутским способом. Он ответил тем же.

– А я Сергей Росков. – Он оглядел меня с ног до головы. – Да ты никак из последнего помета?

– Я прилетел на «Мейфлауэре», – признался я.

– Ну я же и говорю! Не обижайся, я ведь тоже родом с Земли. Так ты, говоришь, был скаутом? Это хорошо. Приходи на собрание, мы тебя примем по новой.

– Почему «был»? Я и теперь скаут.

– Чего? А-а, понимаю… «Скаут – он навеки скаут». Что ж, приходи, мы тебя официально зарегистрируем. Хоть бы раз в жизни мне удалось вовремя захлопнуть пасть! Но где там! Когда раздастся трубный глас, я его определенно прозеваю – буду трепаться вместо того, чтобы слушать.

– А я и так официально зарегистрирован, официальное некуда. Я старший отделенный командир, отряд Баден-Пауэлла.

– Да ну? Далековато же ты оторвался от своего отряда, тебе не кажется? Я выложил ему все как на духу. Он выслушал, а потом спокойно заметил:

– И вы, сосунки недоделанные, осмелились назвать себя «Бойскаутами Ганимеда»? Чего еще изволите? Вы уже захватили наш зал для собраний – может, теперь в постели к нам залезете?

– О чем ты?

– Так, ни о чем. – Он подумал и добавил: – Прими это как дружеское предупреждение, Билл…

– Чего?

– Здесь есть всего один старший отделенный командир – и он как раз перед, тобой. Больше не делай таких ошибок. А на собрание все равно приходи. Будем рады. Мы с удовольствием принимаем желторотиков. Я вернулся на приемную станцию, разыскал Хэнка Джонса и чистосердечно во всем признался. Он уставился на меня с восхищением.

– Уильям, старичок, я снимаю шляпу. Чтобы подложить нам такую свинью, нужен особый талант. Это не каждому дано.

– Ты думаешь, я все испортил?

– Надеюсь, не все. Давай-ка найдем доктора Арчибальда и посмотрим, что можно предпринять. Наш руководитель принимал пациентов. Мы подождали, пока, не осталось ни одного страждущего, и зашли а кабинет.

– Вы что – оба заболели? Или просто посачковать захотелось?

– Док, – сказал я, – мы ошиблись: на Ганимеде есть скаутская организация.