Когда они наконец достигли внутреннего двора, Алекс сдался. Это было просто нелепо, черт возьми. Каждый шаг давался ей с трудом, Джоан вздрагивала от боли. Если так ползти, они доберутся до башни только к рассвету, решил Алекс.

Приняв решение за них обоих, он наклонился и подхватил девушку на руки. Она задохнулась от неожиданности, а поняв, что ее несут как ребенка, издала возмущенный возглас, но Алекс промолчал, только скрипнул зубами, стараясь смотреть прямо перед собой. Главное, не думать о том, как чудесно она пахнет, какие у нее мягкие волосы, как они нежно щекочут его подбородок, или как на каждом шагу ее ягодицы ударяются о его бедра в опасной близости от растущего бугра у него в штанах. Еще чуть ниже, и…

– Что вы делаете? – потребовала она ответа, не подозревая о его страданиях.

Алексу не пришлось смотреть вниз, чтобы угадать, что глаза ее мечут молнии. Голос ее дрожал от ярости.

– Несу вас, – невозмутимо ответил он.

– Это я вижу, – гневно выпалила Джоан. – Но я не давала вам разрешения…

– Вам было больно идти, а я знал, что вы не согласитесь, вот и решил избавить вас от мучений. – Он с улыбкой взглянул на нее. – Не благодарите.

Алекс чувствовал кожей, как она внимательно всматривается в его лицо, словно в попытке что-то отыскать.

– Вы всегда такой властный и бесцеремонный?

– Только когда чувствую, что кто-то наверняка заупрямится из чистого безрассудства. – Выражение ее лица показалось Алексу таким забавным, что он не удержался от смеха. – Вдобавок я предпочитаю считать это галантностью.

– В самом деле? – протянула Джоан. – Видимо, это означает, что я беспомощная девица, попавшая в беду, и вы один можете меня спасти, Сэр Галахад?

Сама того не ведая, она задела его за живое. Джоан не единственная назвала Алекса так. Первым был Макруайри, и в его устах слово прозвучало презрительно, как оскорбление. Прогнав неприятное воспоминание, Алекс улыбнулся.

– Вы уловили мою мысль.

Джоан покачала головой, будто укоряла отбившегося от рук мальчишку.

– Надеюсь, вы не ждете от меня восторженных благодарностей?

Рассерженная, она была так восхитительна, что Алекс снова весело рассмеялся.

– Нет, простого «благодарю» будет достаточно.

Скоро, слишком скоро, он донес девушку до дверей спальни. Там Алекс бережно (и, возможно, немного неохотно) поставил ее на ноги.

– Ну что, ничего ужасного не случилось, верно?

Казалось, Джоан готова была возразить, но добродушие взяло верх. Губы ее изогнулись в улыбке.

– Не хочется жаловаться и брюзжать, когда меня доставили до дверей так быстро и с удобствами. Пожалуй, я запрячу поглубже свою гордость и просто поблагодарю вас.

Он широко улыбнулся.

– Весьма умно.

Он едва не поцеловал ее в нежные алые губы, но вовремя себя одернул.

Господи, да что на него нашло? Чувство было такое, будто поцеловать ее – самая естественная вещь на свете.

Наверное, девушка угадала его мысли, потому что вдруг перестала улыбаться и осторожно отступила на шаг.

– Спасибо, сэр Алекс, – повторила она, прежде чем скрыться в комнате.

Алекс постоял еще немного перед закрытой дверью, прежде чем повернуть назад и вернуться к себе в спальню. Но долго еще не мог заснуть, вспоминая странную встречу с Джоан Комин.

Алекс уже думал, что военный совет никогда не закончится. Де Бомонт, комендант замка, и граф Пембрук, крупнейший военачальник, все утро соревновались и мерились своими достижениями, хотя, если честно, ни один не заслуживал доброго слова.

Два самых влиятельных вельможи короля Эдуарда, казалось, упивались звуками собственных голосов, а исход проклятой войны их вовсе не интересовал. Позерство, напыщенность, манерность, стремление взять верх в споре и обратить на себя внимание… все мысли командующих королевскими войсками занимало лишь желание главенствовать, и Алекс чертовски от этого устал. Насколько он помнил, у воинов Хайлендской гвардии, по крайней мере, всегда была общая цель, даже если подчас они расходились во взглядах на способы ее достижения. А этих двоих, похоже, военная стратегия и тактика не волновали вовсе, они только спорили, кто поведет за собой ту или иную часть армии да в каком порядке будут выступать войска. Предложение Алекса пригласить на переговоры Брюса и попробовать заключить соглашение прежде, чем начинать наступление, оба сразу же резко и решительно отмели, так что все последующие препирательства полководцев он слушал вполуха.

Алекс старался не поддаваться отчаянию, но времени у него почти не осталось. Те договоренности, которых, как ему казалось, он достиг в Лондоне два года назад, понемногу забылись, и воспоминания о них все больше стирались, чем дальше на север продвигались английские войска. В начале король как будто согласился выслушать речи Алекса в защиту жителей приграничья и его предостережения, что Брюс силен, хотя отряды его и малочисленны. Эдуард сказал, что обдумает предложение Алекса начать переговоры.