– К сожалению, – мягко кивнула Анне, подтвердив. – И, пожалуйста, набросьте.

Она протянула мне белый газовый шарф, который я до этого не заметила в её руках. Я взяла платок и прикрыла волосы, подвернув концы на шее, а потом последовала за женщиной в машину на заднее сиденье.

Когда садилась, увидела Ирину, стоявшую на углу чуть дальше. Она выглядела бледной и испуганной.

А потом за мной захлопнули двери.

Мужчины сидели спереди, а эта Анна рядом со мной на заднем сидении. Все ехали молча. Я вопросов тоже не задавала, потому что понимала, что мне никто не ответит. Было страшно.

Мысль, что это может быть Нафиз успокаивала, но что если это не он?

А потом в голове как молния прострелило: а что если меня вообще хотят убрать как раз-таки за связь с ним? Я нечто подобное видела в фильме: девушку, у которой была случайная связь с каким-то правителем убили, чтобы избежать возможного компромата.

Такой вариант казался даже более реальным, и внутри у меня всё заледенело уже не просто от страха, а от дикого ужаса. Сердце разогналось до невероятной скорости, пальцы начали дрожать. Наверное, моё состояние стало заметно невооружённым глазом, потому что Анна обернулась ко мне и мягко улыбнулась.

– Вам нечего бояться, Ксения.

Я кивнула ей в ответ. Спросить что-то чисто физически уже была не в состоянии. Вроде бы как немного расслабилась, но ведь понимала, что будь всё так, как я представила, мне бы сейчас об этом вряд ли сообщили. Никому тут моя истерика не нужна.

И мне тоже она не нужна. Необходимо по максимуму успокоиться и взять себя в руки. Я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, попыталась расслабить мышцы и стала молиться про себя.

К Богу я обращалась редко. И каждый раз, когда приходилось, мне было стыдно за то, что только в сложной ситуации вспоминаю о нём. Но сейчас я мысленно взывала через все возможные и невозможные молитвы и даже прижала ладонь к крестику на груди.

Ехали мы минут сорок, не меньше. Потом остановились возле одного из самых дорогих и шикарных отелей в Москве. Я стала убеждать себя, что вряд ли бы меня сюда везли, чтобы убить. Может, вынудят подписать какую-то бумагу о неразглашении? Так я и не против буду.

Со своими сопровождающими я прошла в здание. По долгу службы я много где бывала, но такого убранства мало где видела. Мраморный пол с геометрическим чёрно – белым орнаментом, широченная белая лестница, витком уходящая вверх, у её подножия стойка администратора, оформленная гладкими золотистыми металлическими пластинами. Посреди холла большой резной стол и на нём огромный букет живых цветов. Такой, что двумя руками не обхватить.

Мы прошли мимо администратора, которая встала по струнке, а потом зашли в лифт. Анна стояла возле меня, а мужчины сзади на максимальном отдалении. Лифт тронулся, заставив сердце снова сжаться в страхе.

Остановились мы на двенадцатом этаже. Лифт открылся, и мы оказались в фойе этажа, не уступающего убранству центрального холла. Бежевые стены с золотистой отделкой, мраморный пол в тёплых тонах, витиеватые светильники на стенах. Ослепительно и шикарно. Я даже не могла представить, сколько стоило остановиться в таком отеле. Наверное, это мог себе позволить только… шейх.

И тут был только один номер, в который меня и пригласили. Я перешагнула порог с таким ощущением в животе, будто с парашютом прыгнула. Я никогда не прыгала, но почему-то ассоциация был именно такая.

Я хотела увидеть Нафиза. Своего любовника из Таиланда. Но была ли я готова увидеть шейха, правителя эмирата Аль-Дахи? Что бы я сказала ему? И можно ли мне вообще было заговорить с ним? И что скажет мне он?

Страх и волнение смешались в невероятный круговорот, отчего меня бросало то в жар, то в холод.

Мужчины-сопровождающие остались за порогом номера, а Анна провела меня внутрь, попросила подождать несколько минут, а потом тоже ушла.

Я осталась одна в шикарнейшей гостиной и полнейшей тишине. Только часы на стене негромким монотонным тиканьем разбивали эту тишину. Я не решалась ни пройтись, ни присесть, а потому замерла там, где стояла, вслушиваясь в это ритмичное тиканье.

Тут было три двери, и я всё гадала, когда и из какой сейчас выйдет Нафиз, и что я должна буду делать. Склонить голову в приветствии? Меня никто не учил здороваться с монархами.

Через пару минут дверь тихонько щёлкнула, и я, вздрогнув, обернулась. Но это оказался не Нафиз. Передо мной стояла арабская девушка с подносом в руках.

Она подошла ближе и поклонилась, замерев с опущенной головой. Я даже растерялась, не зная, как реагировать. И так как девушка стояла молча, решила обратиться первой.