Безуспешно.

В этот момент прикрытого дизайнерским кителем плечика Лешей коснулась изящная ручка светловолосой девицы, одетой в легкомысленный наряд, включающий в себя розовую маечку и коротенькие шортики. Пожалуй даже чересчур легкомысленный для той, к поясу кого приторочены изящная волшебная палочка и держава с прахом.

— Может, перейдём к делу? Думаю, люди заждались.

Однако ответ на вопрос магичка получила не от госпожи, а от стильного молодого парня в тёмно-синей рубашке с коротким рукавом. Кстати, тоже обременённого магической атрибутикой. Только более строгой, чем у блондинки.

— Да ладно тебе, Жаки, мы всю ночь и всё утро мотаемся по различным полицейским участкам и тюрячкам, где каждый раз Лешая произносит перед местными обитателями одну и ту же речь с незначительными изменениями. Мы все устали и заслужили небольшой отдых.

— Устали больше, чем они? — кивнула блондинка на лежащих мордами в пол задержанных. — Не будь так эгоистичен, Лукан.

Ровнёхонько в этот момент со стороны неунывающего избиваемого донёсся очередной перл:

— Мои предки улыбаются, глядя на меня, имперцы, а ваши — улыбаются, глядя на вас?!

Эта реплика встретила одобрительный кивок со стороны Лукана.

— Спасибо, тебе, парень!

— Не за что! — успел отозваться задержанный, прежде чем схлопотал дубиной по зубам.

Последний факт не особо смутил колдуна-стилягу, и тот лишь небрежно махнул рукой в сторону жертвы побоев.

— Видишь? Он полон сил и энергии. А остальные вообще лежат. расслабляются и отдыхают.

— В довольно неудобной позе, вообще-то, — прыснула ядом в сторону спутника Жаки. — И ты сам отлично знаешь, что это является одной из форм пыток. Или в УСиМ на физ-ре не тренируют противостоять подобному?

Молодой человек может и хотел что-то ещё сказать, но передумал, когда богиня решительно двинулась в сторону того самого несломленного и несгибаемого задержанного.

— Ей-Форде, Даркен, сие что, твой новый фетиш? — поинтересовалась она у бедолаги. — Намекаешь на то, как должна пройти наша с тобой первая брачная ночь?

Последние слова заставили ГНВшников застыть в нерешительности. Лишь один из них не успел отреагировать и остановить движущуюся по направлению лица собеседника госпожи дубинку.

Впрочем, как выяснилось, у того всё и так было под контролем. Задержанный на удивление ловко подставил под удар лоб, а затем, как ни в чём не бывало, перехватил руку бойца и в одно движение сломал её. Ответ на вопрос, почему наручники не помешали пленнику провернуть нечто подобное, болтался на его запястьях, шурша лопнувшим пластиком.

Тот, кого Лешая назвала Даркеном, выпрямился и утёр предплечьем кровь из расквашенного носа. Вообще, для кого-то, чьё лицо из-за побоев мало чем напоминало человеческое, задержанный двигался чересчур бодро. Куда бодрее, чем бойцы ГНВ, торопливо пятящиеся от него назад.

— Во имя Хидео, мать его, Кодзимы, Броня, ну нельзя быть такой душной. И вообще, как ты меня узнала? Я же перед внедрением сменил внешность. Меня тебе Ёла спалила? Эта коварная закладчица?

— Да нет, всё проще, — девушка сделала ещё шаг к молодому человеку и принялась мягко поглаживать пальчиками следы побоев, из-за чего те на глазах уменьшались, пусть даже порой выплёвывая в пространство порцию гноя, которую богиня без тени брезгливости смахивала на плац. — Гораздо проще. Ты кричал “живе Беларусь”, что уже довольно подозрительно, учитывая, что в Форгерии никакой Беларусью и не пахнет, а затем начал славить Ульфрика-Буревестника.

Молодой человек непонимающе и возмущённо развёл руками.

— Да ладно! Это мог быть кто угодно! Мало ли в Богемии попаданцев из мира, похожего на наш прошлый, со Скайримами и вотчинами усатых батек?

Броня закатила глаза.

— Это не мог быть, кто угодно. Это мог быть только ты. Думаю, читатели со мной согласятся. Сколь многие узнали тебя после твоего первого появления в этой главе?

Исцеляемый подарил богине недовольный взгляд.

— С чем они точно согласятся, так это с тем, что слом четвёртой стены — исключительно моя, великого Даркена Маллоя, фишка и ничья больше. Так что, попрошу, верни, откуда взяла.

Лешая тем временем закончила с лицом молодого человека и принялась лохматить ему волосы, с каждым движением делая их всё светлей и светлей.

— А разве после свадьбы у нас не будет всё общее? Фамилия, имущество, любовницы, фишки?

Птичий взор серых глаза Дарка обратился к небесам, чистую голубизну которых портили пока ещё редкие облака: первые предвестники приближающегося грозового фронта.

— Это так не работает. Я же не стану после свадьбы богом.

— Ты всё неправильно понял, — Лешая в одно движение пальца рассекла и без того рваную футболку собеседника, обнажая его покрытый синяками рельефный торс. — Моя фишка не в том, что я — бог, а в том, что я — богиня. Ты решил сменить пол?