Не ну точно стареет, сентиментальным стал.

Он обнажил меч, и ощущение под ладонью холода непривычно длинной рукояти из костяного гребня вилохвоста с дугообразно загнутыми дужками гарды придало успокоение. Даже венчавшее эфес навершие в виде кошачьей головы казалось не скалилось, а, наоборот, дружелюбно улыбалось. Трехфутовое лезвие с протяженной более узкой, чем заточенная часть, пятой было девственно гладким и отливало серебром. Это Волки и Грифоны любили гравировать свои клинки древними руническими знаками всякие громкоговорящие девизы, показушники хреновы. Коты больше предпочитали практичность.

Сарет добро улыбнулся, придирчиво осматривая меч и чувствуя, как улетучивается злость. Все же небольшой текст мелким шрифтом на корявой Старшей Речи его Континента был выбит под самой гардой. Как Брэен умудрился уговорить оружейника Густава из Каэр Морхена подшутить над лучшим другом, остается загадкой. «Va faill, Bloed, and a’baeth me aep arse», что означало «Прощай, Брат, и поцелуй меня в зад». Кота из Йелло он больше не видел, а только слышал о его подвиге.

Меч был как всегда в прекрасном состоянии, поэтому он вернул его в ножны, также придирчиво осмотрел ременную систему, изобретенную специально для ведьмаков краснолюдами. Она сегодня долго пробыла под дождем, хреново будет если в неподходящий момент подведет. Но он остался доволен осмотром. Все же махакамские умельцы были профессионалами в своем деле. Все нужные пряжки расстёгивались и застегивались без напряжения, ремешки в петлях скользили без закусывания.

— Можешь зайти, нечего топтаться у двери, — крикнул Сарет Рите, которую услышал еще на лестнице.

Трактирщица постояла у порога, решая стоит ли заходить или нет, но все же решила войти. Тихо прикрыла за собой дверь, но осталась стоять, прислонившись к ней спиной и силясь рассмотреть ведьмака в неярком огне каганца. Но единственное что она смогла увидеть- это был длинный синяк, тянущийся от правого плеча к левому бедру.

— Я ведьмак, а не волшебник. Мысли читать не умею, — нарушил тишину Сарет, убрав сумку с походным ремонтным инструментом и пододвинув к себе сундучок, — Если ты так и будешь молчать, то я не узнаю причину, из-за которой ты почтила меня своим присутствием, — недовольно буркнул Сарет, щелкнув двумя замками-защелками, откинул крышку и задумчиво посмотрел во внутрь ларца, — Если ты хотела узнать о Даффе, то думаю, что проблему твою я решил.

— Я просто хотела узнать, как ты, — сглотнув, ответила девушка, — Ходят слухи, что Потрошитель и тебя потрепал…

— Потрошитель потрепал… — подавил смешок ведьмак, которого позабавили эти два слова, — Ты думаешь, что если бы я был ранен, то спокойно сидел и ел вкусный пирог твоего брата? Мы ведьмаки не настолько живучи.

— Обязательно так отвечать?

— А что не так я сказал? — Сарет выудил из нутра сундучка небольшую потрёпанную кожаную сумку, вешающуюся на пояс и прикрепляющуюся дополнительным ремнем к бедру. Он, расстегнув шпенек, открыл верхний клапан и вытряхнул труху в виде обветшалой подкладки и каких-то травинок на стол перед собой. Внутри было множество отделений для мелочей.

— Ты ж мог просто ответить, что все хорошо. А не проявлять свой сарказм. Зачем вести себя, как козел к тем, кто относится к тебе по доброму? Ты же специально нарываешься на драку, — внутри Риты начала закипать кровь от бешенства, — Как можно быть таким?

— Да? — ведьмак на мгновение замер, а потом продолжил доставать и раскладывать на столе четыре маленьких бумажных конверта, помеченных одному ему известными символами, пять пузатых, размером с указательный палец, бутылочек, в которых плескались жидкости разного цвета, и тряпочный мешочек, который звякнул чем-то железным, — А какой же я?

— Ты хороший человек, хоть и пытаешься казаться всем мудаком. Я не верю в россказни о Котах, что вы обожаете обивать и вам без разницы кого, чудовище или человека. За время работы в трактире я видела многих людей, и давно поняла, что внешность далеко не все говорит о человеке. Да, не скрою, когда увидела тебя впервые, а затем и твой ведьмачий Знак, то первая моя мысль была позвать стражу, но что-то остановило меня. Мой отец говорил, что нельзя судить о человеке по первому взгляду. Ведь внешность- это корка пирога, а вот начинка в нем бывает разная, — Рита говорила быстро, на одном дыхании, будто боялась, что Сарет сейчас встанет и перебьет ее, — И ты доказал мне это. Ты не стал уходить, когда люди Борзого Даффа пришли, хотя это не твое дело. Ты не отказался проверить слухи о чудовище, но ведь сразу догадался, что это ловушка с целью выманить тебя. А нападение Потрошителя? Один из стражников рассказал мне сегодня, как ты бросился в бой, не раздумывая и чуть не погиб. Это говорит о многом, Сарет из Крейдена.

— А ты не подумала, что если б я стоял в стороне, то тварь и до меня добралась бы? Может я ищу во всем, что ты тут перечислила выгоду? — ведьмак взял в руки и покрутил перед глазами два бутылька. Один с сиреневой жидкостью, другой с бурой. Из его запасов только эти два эликсира понадобятся сегодня на охоте. Сейчас бы еще мазь для меча сварганить бы от проклятых для пущего эффекта, серебро это хорошо, но дополнительные неприятности для Потрошителя еще лучше. Однако почти все свои запасы он истратил еще под Новиградом, поэтому придется довольствоваться тем, что осталось. А тех травок, что были в четырех конвертиках не хватит даже простое зелье «Белая чайка» приготовить.

— Если б ты искал выгоду, то сейчас не помогал бы Амбрехту, а подрядился к гадюкам.

— К кому? — ведьмак непонимающе обернулся.

Рита так и стояла у двери, нервно теребя фартук. От чего-то она показалась ему такой беззащитной.

— Жители страны Аслана на юге, с которыми ты разговаривал недавно. На гербе рогатая змея, оборачивающая вокруг солнца. О них говорят, что они хитры, как змеи, и трусливы, как мыши. Наши стараются не иметь с южанами дела.

— Но с деньгами, как я догадался у них порядок.