Шрифт:
– Костик, давай только сразу договоримся: моя светленькая, твоя – чёрненькая, лады? Тогда тащи две бутылки шампанского, и всё будет в ажуре! Повод? Друг не сдал зачёт по хирургии, давайте же выпьем за любовь и дружбу и сами ему поставим, хороший ведь парень, а?! Где ключи от сейфа с журналами за второй курс?
– Сань, ты уже выпил, что ли?
– Нет, правда: они сегодня как раз дежурят в химии (терапии). Если ключи не отдадут, может, сами отдадутся? Попытка – не пытка. Пойдём, хоть на чай напросимся…
Короче, на чай мы напросились, но к делу без шампанского (на работе ведь!) так и не приступили. А на следующий день утром я поехал на работу, и вдруг навстречу – мой дядя Лева.
– Здрасьте, дядя Лева!
– Здравствуй, Костя! Как дела, почему не заходишь? (Так с деньгами сейчас нормально, зачем мне ваши еврейские разговоры с подтекстом?) Помощь не нужна? Мне ведь там грыжу оперировали, я всех на кафедре знаю!
– Дядя Лева, тут такое дело, надо зачёт сдать…
– Знаешь, Костя, приходи ко мне завтра вечером, проговорим.
За ужином дядя Лева сообщил: в субботу на кафедре будет женщина – Галина Васильевна, скажешь, что ты от меня, она решит твои проблемы.
Приезжаю на кафедру и – прямо с порога:
– Здравствуйте! (Эта, что ли, очкастая мымра – Галина Васильевна? Бейджиков тогда ещё не было.) Я Леушин!
– ???
– Я от Льва Иосифовича!
– ???
– Вы ему грыжу оперировали. Мне бы зачёт поста…
– Я по звонку не принимаю!
Быть не может, дядя за ужином под столом сам показывал, где вы его порезали! Я быстро прикинул, что очкастая могла и забыть, и повторил негромко, но уверенно, глядя ей в стекла -14–16 диоптрий:
– Да, конечно, но я от Льва Иосифовича!
Наверное, ей никто не звонил – и она попросту охренела от уверенности этого интеллигентного, с мягким нажимом настоящего студента, за которого даже и не звонят, потому что его дядю оперировал сам профессор, а доценты отслеживали анализы и помнят дорогого пациента Льва Иосифовича, а она просто не в теме.
– Что у вас? (Видимо, она все-таки вспомнила, как пальпировала моего дядю в паховой области!). Сперва отработка. Берите тесты!
И тут мымра ушла протирать очки, а я увидел одну из сестёр-лаборанток, у которых мы с Саней пили только чай! (Реально – я западаю на брюнеток.)
– Привет!
– Привет! Какой билет?
– Ответы есть? Давай (Мы ещё на чай придём!).
– Быстрее! (Не то что «не спеши, милый!»)
– Так, готово, не проверяй! Давай ещё два билета – сразу с ответами, разумеется!
– За один раз можно сдать только один «нб»! Разрешила? Ну, ты крутой! (Ещё бы: мой дядя здесь грыжу оперировал, сейчас скажу мымре – пусть зачёт ставит!)
Когда было всё написано и всё-таки проверено прекрасной брюнеткой, пришла эта преподаватель в очках -14-16 и сказала:
– Написал? Ну, иди, ставь себе там (в журнале).
Я взял и обвел сразу три «нб»!
– А зачёт?
– Ну, и зачёт, раз всё отработано!
С ума сошли, что ли, уважаемая Галина Васильевна? Там же подпись преподавателя должна быть!
Но рядом стояла очень красивая девушка – и я расписался за ушедшего в мир иной хорошего хирурга и принципиального преподавателя. Девушка смотрела на меня большими глазами: такое в её лаборантской практике было впервые. Впрочем, в жизни настоящего студента тоже.
Саня, тут даже шампанского не надо. В следующий раз подежурь за меня в реанимации, на чай я сам пойду!
Концепция антиноцицептивного обезболивания
Предполагаю, мои дорогие читатели, что вас несколько удивило название нового рассказа? Что поделать, ведь я больше 20 лет анестезиолог и, в соответствии со своим профессиональным интересом, читаю литературу по специальности. Моим коллегам, анестезиологам-реаниматологам, бывшим врачам-интернам Днепропетровской и Запорожской медакадемий выпуска 90-х, наверное, попадалась монография с таким же названием за авторством профессоров Л. В. Новицкой-Усенко и Г. А. Шифрина – тогдашних завкафедрами анестезиологии и реаниматологии. Если кто не читал, постараюсь в двух словах, насколько сам понял, передать суть их коллективного труда. Будет несколько занудно, но необходимо для дальнейшего понимания.
Дело в том, что у нас в организме есть две системы, реагирующие на боль: ноцицептивная (собственно болевая) и антиноцицептивная, или противоболевая. Ноцицептивная система представлена болевыми рецепторами-ноцицепторами, реагирующими на механические воздействие или на химические вещества, создающие дефицит кислорода в тканях и нарушающие процесс окисления. Далее возбуждённый брадикинином или серотонином рецептор-ноцицептор посылает болевой сигнал через чувствительный ганглий в задний рог спинного мозга и оттуда по специфическим афферентным волокнам спинноталамического тракта в корковый, т. е. мозговой анализатор, прямиком в постцентральную извилину – сенсомоторную зону, где происходит формирование восприятия острой боли, и мы мгновенно отдёргиваем руку от горящей спички. Есть ещё неспецифический путь, который проецируется в различные области коры больших полушарий головного мозга, участвующие в организации эмоционального и вегетативного компонента боли.