– Матерь Божья! – всплеснула руками старушка, глядя на лежащую на спине девочку, – не ушиблась?

– Вставай ты уже, – Юра перекинул одну ногу через лавку и протянул руку помощи. – Я же говорил, ей нельзя опохмеляться…

Поднял Наташу и усадил за стол.

– Кто ж знал, что она такая слабенькая? – Степан хохотал, держась за живот. – Я думал, ей полегче станет!

– Вы что? – Владимир зашипел на друзей, прищурив глаза. – Самогона ей подсунули?

– Да там было-то два глотка! – смех Стёпы стал похож на ночной храп.

– Он ей ещё и курнуть дал! – подключился Пётр. – Даже не закашлялась!

– Вы в своём уме?! – забыв о бабушке, Вова обругал друзей нехорошими словами. – Дебилы! Она бы сейчас оклемалась и пошла домой! Да вы уроды просто!

– Володенька… – бабушка никогда не слышала нелицеприятных слов от повзрослевшего внука. – Так разговаривать некрасиво.

Володя резко замолчал, почувствовав неловкость перед бабулей. На колу мочало, начинай сначала. Подставили приятели лучшего друга. Молодцы, что ещё сказать? Сейчас отец вернётся, дождётся, когда все разойдутся, и начнёт читать мораль. Он это любит – хлебом не корми. Попрощался с родителями на приятной ноте, оставил после себя незабываемые впечатления о празднике и… Да что уж теперь. Что сделано, то сделано.

Володя смотрел на жизнерадостных ребят, спокойную Валерию, удивлённую бабушку, вновь опьяневшую Наташу и горько сожалел о скором отъезде и сердечной тяге к этой миловидной малолетке. Он пребывал в смешанных чувствах, был несколько потерян, жалел, радовался внутри себя, мечтал, скорбел и непрерывно улыбался.

– Владимир, – витание в облаках прервал строгий голос отца. – Мне нужно с тобой поговорить. – В том же оконном проёме показалось хмурое лицо Виктора. – Срочно.

– Я сейчас, – прошептал Володя, покидая шумную компанию. – Пять минут.

Зря Вова рассчитывал на пятиминутную беседу с суровым отцом. Разговор затянулся на полчаса. Пытаясь отбиться от навязанных на его свободу деревенских стереотипов, Вова собрался покинуть отчий дом прямо сейчас, пока его не связали по рукам и ногам и не отправили в сельский совет за круглой печатью.

– Да вы с ума сошли! – доносилось из открытого окна кухни. – Вам лапшу на уши вешают, а вы поверили! Мало ли, кто у неё был до меня!

– Не смей так разговаривать с отцом! – слезливый тон Анны заставил гостей замолчать и повернуть головы на распахнутое окно. – Какой позор! Я думала, что я воспитала настоящего мужчину… А ты…

– Ну вот, довёл мать до слёз! – у Виктора лопалось терпение. – Если напакостил, так будь добр отвечать за свои поступки! Не хватало, чтобы по всему Грязино слух разнесли, мол, бросил девушку в положении. Хочешь фамилию нашу опозорить?

Слушая бытовой скандал, ребята переглянулись, а затем уставились на Наташу.

– Из-за неё, что ли? – шепнул Стёпа задумчивому Юрке.

– Что за секреты? – Макар подошёл к удивлённому Илье. – Рассказывай.

– Не знаю, – пожал плечами Илья, уставившись на друга. – А я тут причём?

– Ты ж с Вовкой постоянно тусишь – значит, знаешь, в чём он замешан.

– Это ничего не значит, – отмахнулся Илья. – Он мне ничего не рассказывал.

Парни перевели ошеломлённые взгляды на спокойную Валерию.

– Может, ты нам прояснишь, в чём дело? – смекнул Илья из-за отсутствия Марты. – Подруга твоя так и не вернулась. Что она задумала?

Валерия смущённо опустила глаза и закусила губу.

– Вова скоро станет папой, – раскраснелась девушка от наглого вранья.

На компанию опустилась звенящая тишина. Даже мухи перестали жужжать. Ошарашенные ребята вытаращили изумлённые глаза на Валерию, не проронив ни слова.

Благодаря Ефросинье Ефимовне напряжённая обстановка разрядилась за секунды.

– А что, дело молодое, – подняла стопку с мутной самогонкой. – Выпьем, ребятки, за новую ячейку общества.

Дождалась, когда удивленные парни поднимут стаканы и чокнутся вместе с ней.

– Ещё от одной не откажусь, – поморщилась бабушка, а затем поставила пустую стопку перед Юркой. Закусила горючее свежей зеленью, причмокивая беззубым ртом, и обратилась к Валерии.

– А ты, что как неродная? Стоишь, как одинокий тополь. Садись с нами, выпей за Володю и… – задумалась на мгновение, – как ту, другую звать?

– Марта, – ответила Валерия, не спуская глаз с открытого окошка.

– Хорошее имя. Мне нравится, – бабуля повернула голову туда, откуда доносились серьёзные разговоры, и громко позвала дочь. – Аня! Анечка! Куда вы все запропастились?

Голоса замолкли. В оконном проёме показалась расстроенная Анна Олеговна.

– Мам, мы сейчас!

– Идите сюда! Будем второй праздник праздновать! Дождалась, Фросюшка, дожила! Бог миловал! Успею встретиться с правнуком!

Юра налил добавки старушке и друзьям, а себе не стал. Новость об отцовстве ошарашила молодого парня до глубины души. Он с нетерпением ждал выхода Володи, чтобы наедине обсудить эту тему. Первыми из дома вышли Владимир и Марта. Лицо Вовы, как ни странно, не сияло от радости. Оно было бледным, отрешённым и слишком уставшим.